Мы все из Бюллербю

Как же я люблю Рождество! Жаль только, что оно бывает так редко.

Как только мы вышли из школы, Бритта вытащила свою книжку и понюхала её. Мы тоже стали нюхать свои книги. Новые книги так хорошо пахнут, что уже по одному запаху можно понять, какие они интересные.

Тогда Брита сказала, что у нас тоже есть свой особый язык, который понимают только девочки. И мы начали разговаривать на своём языке. Так мы всё утро разговаривали на разных языках. Мне показалось, что эти языки очень похожи друг на друга, но Лассе сказал, что наш язык глупый.

• Язык мальчиков гораздо умнее, потому что немного похож на русский, - сказал он.

Я не знаю, когда начинается Рождество в других местах, но у нас в Бюллербю оно начинается в тот день, когда мы печём пряники. Нам с Лассе и Боссе дают по большому куску пряничного теста, и мы делаем себе пряники любой формы

Всем известно, что с детьми надо говорить спокойно и ласково, но иногда это не получается. Хотя, конечно, газеты правы – дети становятся несносными, если на них кричат.

Иногда иметь братьев очень приятно. С кем бы мы по вечерам кидались подушками и рассказывали страшные истории?

— А что, если это и вправду заколдованный принц? — спросила Анна.
— По-моему, ты одурела от черёмухи.

А я ещё долго-долго лежала и слушала, как шумит лес. Он шумел очень тихо. И так же тихо плескались о берег волны. И странно, я вдруг перестала понимать, весело мне или грустно. Я все лежала и думала, весело мне или грустно, но так и не поняла. Наверно, человек становится чуть-чуть ненормальным, когда ночует в лесу.

Ведь тот, кому в рождественской каше попался орешек, в этом году выйдет замуж.

По моему, люди очень умно делают, что спят в кроватях. Всё таки это удобнее, чем на сеновале!