
Великая Отечественная война
Fandorin78
- 69 книг

Ваша оценкаЖанры
Ваша оценка
Могучая, мощнейшая книга. Одна из лучших о Великой Отечественной, которые я читала.
А читала я книг о войне много. Но от чего-то раньше они оставляли во мне другое впечатление. Нет не хуже, но трогали меньше. Думаю всё-таки, что это заслуга не конкретно этой книги, совсем недавно я с ошеломлением осознала, что вообще ничего не понимала в Твардовском "Тёркине". И дело не в возрасте, "Барбароссу" Пикуля, я читала уже взрослой, и написана она очень хорошо, но...
До 22 года я всё это читала. Точнее до 23. До января 23, начала моего волонтёрства. Я просто не видела что такое война. Удивительно, а я ведь внучка героя. С 41 по 45 мой дед был в аду, лежал в промозглом сыром окопе, по несколько суток не ел, отступал, шёл в атаку, убивал и мог быть убит 1418 раз, это если считать по разу в день, вскрывал Эберсвальде, обеспечивая проход танковой колонны на Берлин... Всё это я не от деда узнала, дед не рассказывал, из книг, всё, кроме Эберсвальде. Этот эпизод я узнала из наградных документов, до которых удалось добраться только когда деды не стало. Скромняга мой.
Странно, мы жили вместе столько лет и я ничего в нём не видела. Ничего, что описано в книгах. Ни особого опалённого взгляда, ни какой-то неуловимой тяжести в походке, будто весь мир однажды рухнул на его плечи, ни какого-то отпечатка годов лишений в поведении или лице.
Так почему же сейчас я так остро чувствую это в наших мальчишках, когда они пишут видео с расположений, когда приезжаешь в госпиталь... И тот самый опалённый взгляд, и те самые несущие невидимый груз плечи, и стоящую густотой в коридорах, сочащуюся из стен силу.
Время, может быть это время, которое вылечило моего деда и пока ещё не коснулось этих мальчишек. Сколько, интересно, должно пройти времени, чтобы я не узнала в толпе бойца?
Может быть близость, такая ужасная близость войны не как периода истории, истории твоей семьи, а войны, как части не укладывающейся в голове действительности, так сильно изменила во мне восприятие этих книг. В каждом эпизоде и каждой строчке я теперь чувствую, не вижу, не думаю, не представляю - именно чувствую, физически, своего родного бойца, деда. Деда, но не того, которого помню, а того, чью фотографию я как-то нашла, фотографию 41 года, в гимнастёрке и фуражке красноармейца, где он молод, ошеломительно красив и ещё совсем не опалён войной.
"Волоколамское шоссе" - книга о самом начале Великой Отечественной, об осени и начале зимы 41. Когда фашисты пытались привести в действие блицкриг "Барбаросса" и шли на Москву. О 316 стрелковой дивизии под командованием генерал-майора Ивана Васильевича Панфилова. Но не о тех легендарных панфиловцах, которые шли с бутылками с зажигательной смесью на вражеские танки. О других, о 1-ом батальоне 1073 стрелкового полка под командованием Бауыржана Момыш-Улы.
Именно Бауыржан Момыш-Улы становится основным персонажем книги Бека. Не говорю главным, потому что читая мне не хотелось делить бойцов на главных и второстепенных. Основной в повествовании вот он - в последствии Герой Советского Союза, казах по национальности - Бауыржан Момыш-Улы.
1-й батальон был у Панфилова резервным, говоря простым языком - ими затыкали дырки. А дырок тогда было море, да в сущности по всему фронту была одна сплошная дыра. Перед бойцами не стояла так воодушевляющая гордостью задача - идти в атаку, отбросить врага от Москвы. Батальон должен был "кружить" немца, измотать, задержать, отобрать у врага главный важнейший ресурс - время. Время, которое было нужно для обеспечения обороны Москвы дополнительными частями Красной Армии. Для наладки снабжения, для много, много, много чего ещё.
Книга написана простым, скупым, сухим языком, практически без описательности. Но именно это придаёт ей такой вес и такой глубокий смысл. Именно это заставляет шире чувствовать суровость военных будней.
Голосом своих героев автор говорит об основополагающих истинах.
О Родине.
О войне.
О военной муштре, о том, почему так важна и нужна муштра именно на этапе учений.
Много Бек говорит и об особой тактике Панфилова. О его знаменитых "спиралях". Об умении отступать, о том, что умение это гораздо важнее, чем умение идти в атаку. Об уважении к врагу, о необходимости понимать врага, думать за него, не считать его идиотом.
Автор не замалчивает и факты негероического поведения бойцов и командиров. Говорит о том, как бросали раненых, как бежали, как наплевательски относились порой командиры к солдату.
Несмотря на скудность описаний, герои книги вышли удивительно живыми, в каждом видны его индивидуальные особенности, его личность, его характер.
Самым же волнующим для меня оказалась тема, тянущаяся на протяжении всего повествования. Тема мужества солдата. Что происходит с солдатом, когда он теряет мужество и бежит, и откуда он его берёт, чтобы НЕ побежать.
Трус ли тот, кто решил отступать без приказа, всегда ли трус тот, кто поддался минутной панике, поддался естественному инстинкту самосохранения. Можно ли доверять дальше бойцу, который побежал раз. Где должен черпать душевные силы солдат, чтобы продолжать бой. Какими качествами доложен обладать командир, чтобы суметь удержать своих бойцов на позициях. Чтобы боец ему доверил свою жизнь.
Очень хорошая, очень сильная книга. Единственное, чем мне хотелось, чтобы была дополнена книга, по крайней мере в моем издании этого нет - карт, Панфиловских карт хода боевых действий на Волоколамском шоссе

Замечательная книга, хоть я и не любитель жанра про войну, ну это книга не о том как погибали солдаты и как всё было плохо, она рассказывает о тактики и мышление коменданта Баурджан Момыш-Улы https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9C%D0%BE%D0%BC%D1%8B%D1%88-%D1%83%D0%BB%D1%8B,%D0%91%D0%B0%D1%83%D1%8B%D1%80%D0%B6%D0%B0%D0%BD резервного батальона 1073-го стрелкового полка, в составе дивизии под командованием генерал-майора Панфилова Ивана Васильевича https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9F%D0%B0%D0%BD%D1%84%D0%B8%D0%BB%D0%BE%D0%B2,%D0%98%D0%B2%D0%B0%D0%BD%D0%92%D0%B0%D1%81%D0%B8%D0%BB%D1%8C%D0%B5%D0%B2%D0%B8%D1%87
о том как он на 3 дня приостанавливал натиск армии, о удачных нападениях и его рассуждениях.

Что думали немцы — и не только немцы — о советском человеке? Они думали так: это человек, зажатый в тиски принуждения, человек, который против воли повинуется приказу, насилию. А что показала война?
Эти вопросы Панфилов, по-видимому, задавал самому себе, размышляя вслух. Докладывая сегодня генералу, я откровенно признался, как меня угнетало, точило неумение найти душевные, собственные, неистертые слова о советском человеке. Панфилов продолжал:
— Что показала война? Немцы прорывали наши линии. Прорывали много раз. При этом наши части, отдельные роты, даже взводы оказывались отрезанными, лишенными связи, управления. Некоторые бросали оружие, но остальные — те сопротивлялись! Такого рода как будто бы неорганизованное сопротивление нанесло столько урона противнику, что это вряд ли поддается учету. Будучи оторван от своего командования, предоставлен себе, советский человек — человек, которого воспитала партия, — сам принимал решения. Действовал, не имея приказа, лишь под влиянием внутренних сил, внутреннего убеждения.
... Да, были тысячи, десятки тысяч таких случаев. Но в этом-то и гвоздь! Припомните вашего Тимошина, вступившего в одиночку в схватку с немцами! А фельдшер, оставшийся с покинутыми ранеными! Кто им приказал? Под воздействием какой силы они поступали? Только внутренней силы, внутреннего повеления.














Другие издания

