Jih proti Severu

И сильная духом своего народа, не приемлющего поражения, даже когда оно очевидно, Скарлетт подняла голову. Она вернет Ретта. Она знает, что вернет. Нет такого человека, которого она не могла бы завоевать, если бы хотела.

И если можешь, старайся не быть большей дурой, чем ты есть на самом деле.

О боже, почему же этот красивый белокурый юноша, такой изысканно, но холодно учтивый, такой нестерпимо скучный со своими вечными разглагольствованиями о европейских странах, о книгах, о музыке, о поэзии и прочих совершенно неинтересных вещах, был столь притягателен для нее?

Где-то на крутой извилистой дороге, по которой она брела последние четыре года, эта девчонка с её надушенными платьями и бальными туфельками незаметно потерялась, оставив вместо себя молодую женщину с жестким взглядом чуть раскосых зеленых глаз, пересчитывающую каждый пенни, не гнушающуюся любой черной работой, женщину, потерявшую все, кроме неистребимой красной земли, на которой она стояла среди обломков.

— Ох, Ретт, ты... ты такой милый.
— Спасибо за крошки с Вашего стола, госпожа Богачка!

Ты, душечка, смыслишь в этих делах не больше, чем табуретка.

Временами Ретт вел себя просто чудовищно. В сущности, почти всегда.

Она вспомнила, что издеваясь над собой, — а заодно и над другими, он часто говорил правду и о себе.

Ни одна жена на всём свете не сумела ещё переделать мужа и советую тебе зарубить это себе на носу.

За эти две недели в Новом Орлеане она узнала о нём все — кроме того, каков он был на самом деле.