The Unknown Beloved

Мэлоуну он напомнил одного из тех смутьянов-ирландцев, ровесников его собственного отца, что сидели за столами в Америке и рассуждали о свободе Ирландии, о семи веках зависимости от британской короны и об истинных патриотах своей страны, но ни за какие коврижки не согласились бы вернуться на родину. То была идентичность. Люди нуждались в ней. Но основу такой идентичности составляли лишь тоска по далёкой, незнакомой стране и желание быть среди подобных себе.

«Любимые не могут умирать. Любовь в себя вмещает вечность».

– Это драка или все-таки поцелуй? – проговорил он, не отрываясь от ее губ.

— Они на все согласятся, — заявила Зузана. — Никто не хочет войны. Так что ему отдадут эти земли. А он продолжит отбирать все новые и новые территории. Попомните мои слова. Задобрить тирана нельзя. Его можно лишь уничтожить.

— Как тебе кажется, это присуще всем людям — считать, что нас никто не знает? Не знает по-настоящему, глубоко, до конца? И при этом бояться, что если кто-то нас узнает, то убежит без оглядки?

"То, что вы чего-то не понимаете, ещё не значит, что в этом и правда нет смысла."

"Им выпало жить в не самые счастливые времена - а может, счастливых времён вообще никогда и не было. Весь мир не мог всегда жить безмятежно и счастливо. "

-и какого же цвета моя душа? как тебе кажется?
-зеленая. ярко-зеленая, с говнисто-коричневыми вкраплениями

Вы не представляете о чем просите. Возможно вы увидите то, что будет преследовать вас до конца жизни. Что ранит вас на всю жизнь. Вы этого хотите?
Она испытующе взглянула на него, склонив голову набок, словно изучала его сдержанное лицо.
- Мне будет гораздо больнее, если я буду знать, что могла хоть что-то сделать, но не сделала ничего.

Главный смысл нашей жизни придают вещи, с которыми нам сложнее всего ужиться. Вещи, которые тяжелее всего тащить на себе.