Вторая жизнь Уве

Уве ни разу не задавался вопросом как жил до того, как повстречал ее. Но если б задался, ответил бы, что никак.

А Уве как раз из тех мужчин, для кого проверить вещь на прочность - значит хорошенько ее пнуть.

Уве смотрит в сторону стонки: там пижон Андерс задом выезжает на своей "ауди" из гаража. Фары новые поставил, со ступенчатым отражателем, отмечает Уве. Чтобы даже во тьме всем было видно, что за рулем конченый придурок.

Одну науку Уве усвоил крепко – если не знаешь, что сказать, значит, надо о чем-нибудь спросить.

Да, бывает трудно признать, что ошибался. Особенно когда ошибался так долго.

И вдруг обнаружил: дома ему по душе. Их можно понять умом. Их можно рассчитать, начертить на бумаге. Они протекут, если не латать крышу. Они рухнут, если не укреплять фундамент. Они справедливые, эти дома, всегда платят тебе тем, что ты заслужил. Не то что люди.

Вид у него как у официанта, который стоит перед вашим столиком в раздумье: то ли подать вам блюдо, то ли снести на кухню да плюнуть еще разок

у Уве был «сааб». А у Руне – «вольво». Ежу понятно, при таком раскладе долгой дружбе не бывать

Глянув на увальня, Парване закатывает глаза. За такое Уве мог бы даже слегка зауважать ее, если бы не пузо – красноречивое свидетельство того, что баба совершенно добровольно вынашивает третью по счету генную модификацию этого олуха.

Можно тратить время на то, чтобы умирать, а можно - на то, чтобы жить.