Современные индейцы Латинской Америки
HighlandMary
- 16 книг

Ваша оценка
Ваша оценка
Народные верования, вплетающие в себя понемножку от всего, с чем встречаются на протяжении истории, - это всегда невероятно интересно. А уж народные верования в Латинской Америке, где столкнулись культуры коренных народов, европейцев-колонизаторов и африканцев, должны быть интересны вдвойне. Поэтому на книгу о пуэрто-риканской брухерии я возлагала большие надежды.
Почти половина книги посвящена тому, как менялось место в обществе и восприятие брухерии в Пуэрто-Рико на протяжении истории вплоть до сегодняшнего дня. Естественно, во времена Испанской Империи любые практики, не одобренные католической церковью, не одобрялись и преследовались по закону. Но тут есть интересное уточнение. В отличие от того, что будет в XX веке, это не было столкновением разных типов мышления, а больше вопросом уважения авторитетов и соблюдения иерархии. Решать, как и по каким поводам можно обращаться к святым, какое изображение чудотворное, а какое не очень, и т.д. - имеют право только специально обученные люди!
Расстроило, что автор повторяет расхожие штампы про "ужасную и кровавую" испанскую инквизицию, при том, что из архивных данных не приведено ни одного примера, когда в испанском Пуэрто-Рико кого-то приговорили за колдовство к наказанию серьезнее, чем порка. Более того, среди упомянутых в книге дел есть случаи, когда людям (в том числе весьма высокопоставленным), утверждавшим, что недоброжелатели изводят их с помощью магии, вежливо советовали прекратить выдумывать всякую чушь.
В XIX веке во время борьбы испанских колоний за независимость брухерия на краткое время попала в модные салоны, так как индепендентисты увидели в ней часть культурной самобытности и независимости Латинской Америки. Кроме того, многие индепендентисты, отошедшие от католицизма, увлеклись спиритизмом, который оказался созвучен народным верованиям и в итоге тесно с ними переплелся.
В XX веке брухерия продолжала подвергаться гонениям со стороны государства. На этот раз не как ересь, а как пережиток прошлого и темное суеверие, стоящее на пути научного прогресса и модернизации. Однако, на сегодняшний момент, на волне всеобщей терпимости, поиска национальной идентичности и любви к разнообразию, брухерию стали рассматривать как культурное наследие и часть национальной идентичности.
Вторая часть книги, посвященная особенностям брухерии в современном мире, показалась менее содержательной и излишне затянутой, так как практически каждое предложение автор иллюстрирует историями ее знакомых брухос, клиентов брухос и т.д. Большинство из них практически идентичны и отличаются только именами действующих лиц и расстановкой акцентов. Как следствие, текст можно было бы сократить вдвое, если не втрое, без всякой потери смысла. Впрочем, несколько историй были любопытными. Например, как некая сеньора подала в суд на своего начальника, который требовал от подчиненных участвовать в проведении защитных магических ритуалов, чтобы конкуренты не сглазили. А когда сеньора, будучи ревностной католичкой, отказалась заниматься всяким богомерзким колдунством, начальник пригрозил ей увольнением. Что суд счел дискриминацией по религиозному признаку.
Если отойти от конкретных историй, первое, что бросается в глаза - подобие протестантской этики по Веберу в современной брухерии. Материальное благополучие - знак благосклонности духов, так что хотя жадность - это, конечно, грех, но в том, чтобы приобретать богатство - ничего плохого нет. Особенно, если это богатство не растрачивать попусту на всякие излишества, а пустить в дело и преумножать... Так что, видимо, не только протестантская этика способствует развитию капитализма, как показывает Вебер, но и наоборот - капитализм способствует внедрению протестантской этики.
Немного забавно, что сначала автор тщательно объясняет, чем отличаются "brujería", "santería" и "espiritismo", а потом показывает, что, в общем-то, представители этих направлений спокойно заимствуют друг у друга приемчики и даже иногда работают вместе, так что четкой грани, по сути, нет. Тем более, что кроме протестантской этики, до мира духов добралась глобализация. Пуэрто-риканская брухерия изначально возникла на стыке разных культур, но при современных потоках миграции и иностранных товаров заимствования происходят куда быстрее и заметнее. Так что в магазинах магических товаров изображения католических святых соседствуют с китайскими драконами и фигурками Будды, а брухос наряду с атрибутами различных эзотерических учений с удовольствием эксплуатируют клишированные образы магии из массовой культуры.
В связи с такой "спиритической глобализацией" поднимается проблема аутентичности. Являются ли "настоящими пуэрто-риканскими брухос" те, кто, например, использует в своей практике фигурки Будды? На первый взгляд, вопрос странный и неважный. Наверное, в такой формулировке это действительно может волновать только исследователей и каких-нибудь борцов за сохранение чистоты пуэрто-риканской национальной культуры, если таковые существуют. А вот если посмотреть на это с точки зрения, например, туристической индустрии, то это вопрос интересный. Желание туристов ознакомится с настоящей, не испорченной современностью экзотикой приносит большие деньги. И порождает насильственную консервацию "подлинного и традиционного". Например, существуют туристические "традиционные индейские деревни", жители которых не могут пользоваться современной техникой, потому что иначе это будет уже не настоящая индейская деревня, и доходов от туристов не будет.
Самым неожиданным оказалось, что брухос оказывают отнюдь не только спиритические услуги, и к проблемам своих клиентов подходят весьма комплексно. Как правило, брухос очень хорошо разбираются в существующих государственных льготах и юридических лазейках, а кроме того, имеют знакомых во всех профессиональных сферах. Так что клиенту не только снимут порчу или проведут заговор на удачу, но и подскажут, как получить выплаты по инвалидности, посоветуют, где найти хорошего адвоката, и что нужно сделать, чтобы после развода получить опекунство над детьми.

If the appropriation of Catholic narratives, Spiritist techniques, and African deities has been recognized as constituting brujería, why then not recognize bureaucratic gestures and consumer goods as part of it as well? For brujería has redefined itself, co-opting the ethos of welfare capitalism and consumerism for its practices. Making consumerism speak to the spiritual realm, unwillingly transforming it into a kind of spiritualized materialism, brujería not only has become an active yet undeclared partner and broker of mainstream Puerto Rican society but also a local provider of tactics through which the desired self-images of high modernity could be materialized.

In a modern world of global capitalism, what outsiders might perceive as deviation from tradition might be the result of the indeterminate dynamics of ritual innovation and evolution

In staging, curating, and editing the Maasai in their natural state, one of the owners ‘‘does not permit the Maasai to wear their digital watches, T-shirts, or football socks, and all radios, walkmen, metal containers, plastics, aluminum cans, and mass-produced kitchen equipment must be locked away and hidden from the tourist view











