Три мушкетера. Двадцать лет спустя

Чувствительное сердце - разбитое сердце.

Только Елизавета Английская и Екатерина II умели быть и любовницами и государынями для своих фаворитов.

– Честное слово, тут пятьдесят луидоров, – сказал Арамис, высыпая деньги из кошелька на стол, – и все с портретом Людовика Тринадцатого! Что вы намерены с ними делать, граф, оставите или отошлете обратно?

– Конечно, оставлю, Арамис. Даже если б я не нуждался в деньгах, и то оставил бы их. Что предлагается от чистого сердца, надо принимать с чистым сердцем.

— Устоять против Бекингема и сдаться Мазарини!

— Таковы женщины! — философски заметил д'Артаньян.

— Женщины — пусть их; но королевы!..

— Ах, Бог ты мой, в этом отношении королевы — женщины вдвойне.

"Накануне битвы думается о тысяче вещей, которые до того были забыты, а теперь приходят на память. Накануне битвы люди, до тех пор равнодушные, становятся друзьями, а друзья- почти братьями. "

— Увы, сударыня, — сказал Атос, — в любви, как и на войне, броня стала бесполезным предметом.

Когда человек достигает своей заветной цели, успех всегда лишает его сна, — по крайней мере, на первую ночь

Военная фортуна капризна

- Ты будешь клясться честью, а я - ручаться честным словом, и один из нас при этом, очевидно, будет лжецом.

- Ничего не поделаешь, - говорил мушкетер, - это входит в моду. Это расточительство, я и сам знаю, но модно. Впрочем, надо ведь куда-нибудь девать родительские денежки.