Лучшие повести для девочек

Ожидала прочитать дореволюционного "Витю Малеева", а получила скорее "Джен Эйр".
Чарская прекрасно пишет для детей. Короткие ëмкие главы помогают погрузиться в атмосферу Института, в котором воспитываются будущие жëны и матери элиты Российской империи. Но девочки об этом не думают. Они ждут каникулы, радуются сладостям и гостинцам из дома и учатся.
Не понимаю, почему Чарскую не любили при Советах. Сократить книгу на две-три главы про царскую чету и уроки Закона Божьего и можно издавать.
Прочитала с огромным интересом. Рекомендую к прочтению.

Много слышала про Лидию Чарскую и почему-то в основном негативное. Мол, этакое ширпотребное морализаторство для впечатлительных девиц из начала ХХ века. За все творчество Чарской говорить не буду, но повесть "Княжна Джаваха", на мой взгляд, является очень приличным примером детской классической литературы с упором на девочек. И вот почему.

Во-первых, очень активная главная героиня, дочь гор - это вам не кисейная барышня. Княжна Нина Джаваха упрямая, знает, чего хочет, гордится своим происхождением и своим поведением не срамит предков-героев, хотя ей самой-то всего 11 лет. Конечно, некоторые ее выходки ясно показывают ее как несколько избалованного и высокомерного ребенка, но что тут удивительного, если она всю почти жизнь прожила как принцесса под крылом не чаявшего в ней души отца. К тому же, за наиболее серьезные проступки (например, побег) Нина, на мой взгляд, огребла вполне нормально, так что я не могу винить авторку в том, что она в ущерб педагогике слишком потакает своей героине.

Во-вторых, второстепенные персонажи здесь, как и положено детской книжке, тоже расчудесные: добрый отец, замечательный дед, красавица Бэлла с мужем, даже бабушка оказалась не такой уж неприятной особой. Отдельного упоминания заслуживает Юлико - замечательный паренек, жаль, что его было не так много. И пусть их с Ниной дружба далека от идеала (например, эта странная игра в королеву и пажа), понятно ведь, что в конечном итоге они очень любили друг друга и Нина пронесет эту дружбу через всю жизнь.

В-третьих, сюжет здесь тоже очень захватывающий: будни и праздники, поездки по горам, общение с родственниками, а потом и институтская жизнь. В общем, действие не дает читателю сильно расслабиться. В институте около сотни страниц вообще одна сплошная драма была: то Нину травят, то ей вроде бы удается завоевать авторитет, а то будто бы уже и нет. Здесь следует отметить, что институтская часть кажется какой-то более правдоподобной и причиной тому является тот факт, что Лидия Чарская сама проучилась в таком заведении семь лет.

Отсюда вытекает моя главная претензия к книге. Есть все-таки ощущение, что в грузинскую часть истории закралась клюковка. Авторитетно судить об этом я, конечно, не могу, так как сама о Грузии знаю примерно ничего, но и авторка, если и была там, то явно только в гостях. Об этом говорит некоторая мишурность описаний быта: повествование идет от лица Нины, и она обращает внимание на всякие вещи, на которые обратил бы внимание обычный россиянин того времени, хотя для нее самой они должны были быть обыденностью. Плюс, некоторые персонажи разговаривают немножко странно, например, Бэлла разговаривает только вот так:

- Страшно, джаным: у Израила мать есть, сестра есть... и еще сестра... много сестер... На всех угодить надо... Страшно... А, да, что уж, - неожиданно прибавила она и вдруг залилась раскатистым смехом, - свадьба будет, новый бешмет будет, барана зажарят, палить будут, джигитовка... Славно! И все для Бэллы!..

Опять же, я не в курсе, как разговаривают люди в этих местностях, но звучит это немного пародийно, что ли.

Еще одной особенностью книги, которая кому-то может показаться минусом, является явная преувеличенность всех эмоций. Если смех, то обязательно заливистый, если плач, то непременно неудержимый и с рыданиями. Причем сильные эмоции здесь испытывает не только главная героиня, а вообще все, даже у суровых деда и отца частенько увлажняются глаза. В целом, меня это не покоробило, так как это детская литература начала XX века, но правдоподобность от этого тоже уменьшается.

В общем, повесть мне скорее понравилась, одновременно мило и захватывающе. Наверное, почитаю у Чарской что-нибудь еще. Одна проблема - грузинская часть мне по настроению понравилась значительно больше, чем институтская: в первой такая семейная идиллия описывается, все всех любят, все так благостно и замечательно, а во второй какой-то серпентарий на выезде. У Чарской же лучше получается как раз второе, поэтому мне придется произвести более тщательные поиски того, что мне может понравиться, чтобы не читать опять про школьное буйство.

Ах, как все же красиво пишет Чарская. Просто и доступно, но так красиво. Не удивительно, что в свое время книга была очень и очень популярна. Такая она невинно-девочковая, наполненная детскими переживаниями и непосредственностью. И, видимо, ностальгическими воспоминаниями автора.

Маленькие героини живые, каждая со своим характером: озорные, вредные, честные, отзывчивые, хитрые. К концу этой коротенькой книги я полюбила их всех. Я радовалась за них и плакала с ними.
Вся книга - череда событий, которые происходят с девчонкой в дореволюционное время. Здесь первая долгая разлука с родными, первая школа, первая дружба, первый танец с мальчиком, первая потеря.

Записки институтки оставляют после себя ощущение светлой грусти и детской, ничем не омраченной любви к родным местам.

Невероятно трогательная история маленькой Людочки Влассовской, покидающей родной и милый ее сердцу хутор под Полтавой, чтобы учиться в Институте благородных девиц. Серые будни, уроки, праздники и каникулы, религия глазами маленьких воспитанниц, мелкие шалости и горячая дружба - все переплетено в этих строгих стенах. Людочка долго привыкает к новому миру и отчаянно скучает по маме, по дому, по простым радостям прежней жизни. Примириться с институтскими буднями и со временем попасть в лучшие ученицы ей помогает дружба с княжной Ниной Джаваха - гордой и не по годам мудрой для своих одиннадцати лет девочкой. История и радостная, и печальная, и вызывающая слезы, и вызывающая улыбку.

Сейчас, боюсь, большинству современных читателей, избалованных или загипнотизированных потоком информации и литературы, плохой или хорошей, поглощаемой просто с космической скоростью, отрывками, урывками, слайдами и броскими цитатами, нелегко понять все радости и горести маленькой институтки, нелегко поверить в искренность этого мира. А ведь он пронзительно искренен. И за это я очень люблю Лидию Чарскую.

"Сибирочка" была едва ли не первой относительно объемной книгой, которую я в первом классе взяла в школьной библиотеке. Имя Лидии Чарской мне в 1999 году не было знакомо, из домашних о ней никто не знал и так вышло, что "Сибирочка" стала своеобразной вехой. Во-первых, потому, что познакомила с Чарской, во-вторых, с детской дореволюционной литературой.
Вообще Чарскую у многих принято ругать за то, что у неё герои слишком сентиментальны или слишком стереотипны. Тем не менее, наверное, для детской литературы это нормально. Более того, до определенного возраста так и должно быть, чтобы четко показать добро и зло, эмоции и качества людей. Где-то может недоставать логики, однако, это будет ясно видно в том случае, если вы уже давно не ребенок. Сюжет "Сибирочки", казалось бы, расхожий, однако, в деталях он необычен. Сибирская тайга, холод, интриги и - внезапно - бродячий цирк. Сама героиня в силу жанра иногда напоминает Энн Ширли, иногда Поллианну, подчас Сару Кру, а иногда (а на обложке очень) Кенди Уайт Эндри из знаменитого аниме. На мой взгляд, если обращаться к воспоминаниям, связанным к первым и последующим (к книге я потом возвращалась неоднократно) прочтениям, книга чрезвычайно интересная и даже очень отличается от многих романов Чарской. Не только потому, что в большинстве сюжет развивается в стенах институтов, но и по какому-то своему особенному общему духу. Быть может, здесь необычности придают описания сибирских лесов и жизни и сюжетная линия цирка. В целом, это очень хорошая детская книга, которую, впрочем, может прочитать и взрослый.

Эту книгу я получила в подарок на свой 25 день рождения. Казалось бы, книга детская, но из тех самых книг, что заставят увлечься любого взрослого.
Это произведение тронуло меня до глубины души. Дружба маленьких институток, такая крепкая, настоящая, выносящая все невзгоды.
Очень понравился характер княжны и её помощь Люде, которая чувствовла себя такой одинокой.
Книга пробуждает чувство ностальгии о своём детстве, о школе и подругах, с которыми давно потеряна связь. О той самой сильной на свете, детской любви к маме, которая не знает преград.
Именно поэтому книга так задевает глубокие струны души, ведь каждый взрослый, иногда, хочет снова почувствовать себя ребёнком.

Есть один спойлер
Начала читать эту книгу несколько месяцев назад, не понравилось. Однако однажды я все-таки ее осилила.
Всегда любила книги о подростках, эта повесть - о них же, а точнее, о юных воспитанницах Института благородных девиц. Скажу сказу, сюжет, "приключения" тут так себе, и особо никто симпатии не вызывает - разве что княжна Джаваха, да и то, возможно, потому, что она умирает, а, как правило, всегда испытываешь сочувствие к таким персонажам. Ценность произведения в том, что оно описывает быт и нравы учебного заведения, название которого и сейчас используется в качестве нарицательного.
Итак, главная героиня - слезоточивая, впечатлительная и ранимая Люда Влассовская попадает в Институт. Ей вроде как не хочется, но вроде и надо. Там она практически сразу подружилась с Ниной Джавахой, которая родом из Кавказа и тоже тоскует по родным местам. В коллектив Люда вливается достаточно легко. Развлечениями здесь считаются:
ночью сходить в церковь и посмотреть на привидение;
подгововить сторожа купить сладостей;
создать себе кумира из какой-нибудь девочки-старшеклассницы, а потом все оставшееся время учебы всячески к ней подлизываться;
поститься и получать от этого, как и от религиозности вообще, удовольствие.

Вот приблизительно такие мысли вертелись в стриженных головах институток во время великого поста. В целом же девочки показаны целомудренными и довольно скромными.
Что касается Нины Джавахи, которая - одна из всех персонажей - вызвала у меня какую-то толику сочувствия, то странно, что о ее болезни не сообщило институтское начальство ее же семье. Она болела несколько месяцев, а отец вернулся приехал только после ее смерти. Бедная девочка мечтала вернуться домой, но он, грубо говоря, "прикопал" ее останки в каком-то монастыре, хотя было бы справедливо вернуть ее прах на родину. Мне кажется, это несправедливо, и, возможно, ее отец не так уж ее и любил.