Простодурсен. Зима от начала до конца

Бульк радовал руку. Он был не такой горячий, как обычно летом. Тогда даже вечером, когда солнце село, камни долго не остывают и жгутся. Но и не такой холодный, как зимние камни. Эти в секунду забирают всё тепло из ладони.

На берегу лежали кучкой последние бульки и блестели. Круглые ровные камешки. Впрочем, их было так мало, что кучкой это уже и не назовёшь. Три камешка всего. Один совершенно белый. И два обычных, серо-чёрных.

Простодурсен встал и положил одеяло на подоконник – проветрить. Постоял немного, изучая, какая за окном погода. Листья на яблоне желтели и краснели, были и коричневые, только не зелёные. Разноцветье красиво подсвечивалось солнцем. За яблоневым садом мирно и живописно текла река, чтобы после долгого путешествия влиться в море.

Немного смущения полезно в темное время.

– Нет, мне некогда тут с вами прохлаждаться, – вдруг заявил Пронырсен. – Меня ждут дела. Когда хочешь переделать жизнь, тебе недосуг ползать под столами и швырять камни в реку.

Утёнок стоял у блюда с пудингом и немножко перепачкался в нём. Он стоял тихо, но внезапно из глаз его покатились слёзы.
– Что случилось? – спросил Простодурсен.
– У меня… глаза заболели, – ответил Утёнок.
Простодурсен взял Утёнка на колени. Он вытер пудинг с перьев и слёзы со щеки.
– Бедный, – сказал он. – Так вдруг сильно заболели?
– Да, – ответил Утёнок. – Ты должен очень крепко меня обнять.

В тот день, когда Простодурсен споткнулся о лопату, вообще многое стало совсем не так, как бывало раньше.

Знай Октава, что ее ждет, она залезла бы обратно под одеяло и поскорей заснула, чтобы спать дальше. А так она в своем неведенье распевала веселые песенки и строила мечты о суженом в красивой шляпе.

Оказалось, это способ обмануть время. Если время тормозит, надо наряжаться.

- Ты хочешь, чтобы я жег свои дрова? Еще чего! Пока холодно, мечтаешь о тепле. А если согреть нору, надо будет думать о чем мечтать тогда.