Общественное мнение и толпа

Монологи, произносимые высшими, служат пищей для диалогов между равными.

За всяким деспотом стоит юрист для оправдания его насилий.

Суд присяжных менее рассудителен, чем присяжные.

Следует, кстати, отметить эту необыкновенную склонность толп к разбитым стеклам, к шуму, к ребяческому разрушению; это одна из многочисленных сходных черт между толпой и пьяницей, для которого величайшее удовольствие, опорожнив бутылку, разбить ее.

Разговор есть родоначальник вежливости. Это справедливо даже тогда, когда вежливость заключается в том, чтобы не разговаривать.

Вот общее или приблизительно общее правило: за преступной толпой скрывается еще более преступная публика, а во главе этой последней - еще более преступные публицисты.

Но как ни разнятся толпы друг от друга по своему происхождению и по всем свои другим свойствам, некоторыми чертами они все похожи друг на друга; эти черты - чудовищная нетерпимость, забавная гордость, болезненная восприимчивость, доводящее до безумия чувство безнаказанности, рожденное иллюзией своего всемогущества, и совершенная утрата чувства еры, зависящая от возбуждения, доведенного до крайности взаимным разжиганием.

Говорят, что нужно бояться человека одной книги: но что значит он в сравнении с человеком одной газеты!