Жизнь взаймы, или У неба любимчиков нет

Конец неизбежен, что для больного, что для здорового, такое вот парадоксальное равенство.

– Я не хотел в тебя влюбляться, Лилиан, – начал он.
Она улыбнулась:
– Против этого нет средства. Только мальчишки в школе думают, что есть.
– В любви никто не бывает взрослым.

У меня такое чувство, будто я оказалась среди людей, которые собираются жить вечно. Во всяком случае, они так себя ведут. Их настолько занимают деньги, что они забыли о жизни.

Так проще, душа моя. Чем убиваться от бессильной ярости, не лучше ли попробовать приспособиться, сжиться?

Кто спрашивает разрешения - боится сделать сам.

- А что такое свобода?
- Я и сам не знаю. Знаю одно: это не безответственность и не жизнь без цели. Отрицательное определение всегда подыскать проще.

- Ну и как прошла первая встреча со здешним низинным миром? - поинтересовался он.
- Не знаю, у меня такое чувство, будто люди здесь собираются жить вечно. По крайней мере, так они себя ведут. Вцепились в свое имущество, как будто оно дороже жизни.
Клерфэ усмехнулся:
- А ведь в прошлую войну как все клялись, если выживут, не повторять прежних ошибок. Человек - великий мастер забвения

Она поставила бокал. - Я счастлива, Клерфэ,- призналась она. - Хотя вынуждена сказать: я вообще не знаю, что это слово означает.
- Так и я не знаю.
- Вы никогда не были счастливы?
- Бывал, и не раз. - Она всё ещё на него смотрела. - Но всякий раз по-другому.
- А когда больше всего?
- Не помню. Говорю же, это всякий раз по-другому.
- Но больше всего - когда?
- В одиночестве, - вымолвил Клерфэ.