Один

Люди постепенно переставали работать, общаться, а всё больше и больше времени проводили дома с обилием еды и вещей, за которыми даже выходить не было нужды, и со своим домашним искусственным интеллектом.

– Наёмники интересуются историей. Причём фанатично интересуются. Я дала им единственный экземпляр книги, в которой рассказывается о гибридной войне две тысячи тридцатых годов со стороны проигравших.
– И зачем им это? – спросил Олег.
– Иногда очень полезно узнать все точки зрения. Тем более, проигравшая сторона не будет приукрашать свои поражения, чего не скажешь о победах победителей.

– Переговоры о чём? – продолжал Караам.
– Какой ты разговорчивый стал, голова прошла? – спросил Вито и усмехнулся.
Ка молча смотрел в глаза собеседнику в ожидании ответа, и получил его:
– О безоговорочной капитуляции.
– Думаешь, вам так просто сдадутся?
– Не думаю, но предложить стоит.

Влас улыбнулся. Палем добавил:
– Вы оба не заслуживаете жизни без друзей, поэтому я решил, что будет лучше тебя вернуть. Пойдём.

Они оставили тела Романа и Николая, так как в этом мире тела считались просто кусками мяса и не имели ничего общего со знакомыми людьми из прошлого.

– Большая игра не терпит личных обид, – ответил Дэмиен.

Он всегда считал, что жизнь состоит из новостей, какие бы они ни были, и движения, а если их нет, то нет и жизни.

Радости игры с домашними питомцами современные люди не испытывали никогда, – именно это, скорее всего, и усиливало их привязанность к Плуто.

Марк смотрел на Петра, но не хотел ему ничего отвечать. «Эти люди… Они точно люди? Когда это человек забыл, что является социальным существом и требует внимания окружающих? Когда это люди забыли, что детям нужна поддержка, которая смогла бы их защитить на начальных этапах развития? До чего докатился наш мир?» С левого глаза Марка сорвалась слеза и медленно поползла вниз.