Змееловов больше нет

Сво-бо-да. Сложное слово. Пугает с непривычки.

Юности свойственно ставить под сомнение слова старших. Это прекрасно, но это – мучительный путь.

Глупо истязать себя, когда ты – единственное, что у тебя осталось.

— И совсем они даже не лишние, чувства эти, — тихо засмеялся он. — Главное — женщину выбрать правильно.

А алхимия почти как кулинария, только на порядок сложнее; я никогда не могла ее понять. Щепотку того, на глаз этого, приправить случайностью, довести до кипения в полнолуние за час до рассвета и пять раз подпрыгнуть на левой ноге. И при точном следовании рецепту у одного получится именно то, на что он рассчитывал, а у другого – слабительное вместо обезболивающего, и это в лучшем случае.

Слишком жестоко, но обиженная и оскорбленная женщина – существо страшное.

Океан выглядел умиротворенным. Сонным. Задумчивым. Чем дольше я на него смотрела, тем внимательней смотрел он в ответ, заглядывая в самые глубины мыслей и памяти. И тем безмятежней, разглаженная его отстраненным вниманием, становилась душа.

Удача — это попытка обезличить дела богов.

Тот, кто не хочет жить, не бежит от смерти.

Глупо истязать себя, когда ты — единственное, что у тебя осталось, вам не кажется?