Мактавиш и пряники

Кто-то сунул папе совок и щетку.
Медленно, с большим достоинством папа принялся убирать остатки своих разбитых надежд.

— Думаю, сестра права, — сказала мама. — Чудес не бывает, но нам надо показать папе, что мы в него верим.
— А если не верим? — не отставал Олли.
— Притворимся, — отрезала мама.

— Папе точно присудят последнее место.
— Последнее место не присуждают, — заявила Ава. — Присуждают первое место, второе, может быть, третье. А вот остальные...
— Просто неудачники!

То, что он сотворил, больше напоминало не величественный французский дворец, а коровник.

— Ни слова о воротах! — испугался Олли. — А то папе придёт в голову вырезать мост Золотые Ворота из тыквы.
— Да... Ваш папа — человек с широким кругозором. У него появилась мечта, а мечты рушить нельзя.

Мама попросила детей не волноваться.
— Я не утверждаю, что папина мечта сколько-нибудь разумна. Тем не менее это его мечта. Осталось потерпеть всего неделю. Наберитесь терпения.

Он учился делать сахарную глазурь и кремовые розы, но розы получались похожими на лягушек.
И малиновый, и лимонный чизкейк выходили тяжелыми как свинец.
От его безе тошнило.
Шоколадное печенье было чернее ночи.
Хворост вкусом напоминал настоящие ветки.

Шоколадный торт, на который она смотрела, по форме напоминал спущенный футбольный мяч.

Дрожжевой хлеб получался таким тяжелым, что хоть забрасывай вместо якоря.
Папа переключился на пироги.
Пироги должны быть нежными и воздушными, а у папы они выходили тяжелыми и плоскими, как крышка люка. Пироги не поднимались, они опадали.

Наконец всем удалось прожевать хлеб, но по второму куску никто не попросил. Может быть, потому что они так устали работать челюстями, что и слова вымолвить не могли.