Чума

Стихийное бедствие и на самом деле вещь довольно обычная, но, пока это бедствие не обрушится именно на вашу голову, верится в него с трудом.

Преступление — тоже одиночество, даже если ты вступаешь в сговор с другими, чтобы его совершить.

— А що таке чесність? — раптом споважнівши, спитав Рамбер.
— Що вона таке взагалі, я й сам не знаю. Але в моєму випадку певен: бути чесним — значить робити свою справу.

Поскольку мёртвый человек приобретает в глазах весомость, только если ты видел его мёртвым, то сто миллионов трупов, рассеянных по истории человечества, в сущности, дымка, застилающая воображение.

Середины не дано. Надо принять постыдное, ибо каждому надлежит сделать выбор между ненавистью к Богу и любовью к нему.

Ибо нет ничего менее эффектного, чем картина бедствия, и самые великие беды монотонны именно в силу своей протяженности.

“Попробуй угадай, чем насыщен неподвижный воздух – угрозами или пылью и зноем.”

“ведь никому же не придет в голову хвалить учителя, который учит, что дважды два – четыре. Возможно, его похвалят за то, что он выбрал себе прекрасную профессию.”

“Знаете ли вы, что существуют люди, нежелающие умирать?”

“Я нахожусь во мраке и стараюсь разглядеть в нем хоть что-то.”