Девять рассказов

Идет человек по пляжу, и вдруг, к несчастью, ему на голову падает кокосовый орех. И голова его, к несчастью, раскалывается пополам. А тут его жена идет, напевая, по бережку, и видит две половинки, и узнает их, и поднимает. Жена, конечно, расстраивается и начинает душу раздирающе плакать... Лучше взяла бы в руки обе половинки и прикрикнула бы на них, сердито так: "Хватит безобразничать!"

- Быть кем-то, а не казаться кем-то - еще не значит, что ты незнайка.

• Нет?
• Нет! - сказал Тедди.

Идёт человек по пляжу, и вдруг, к несчастью, ему на голову падает кокосовый орех. И голова его, к несчастью, раскалывается пополам. А тут его жена идёт, напевая, по бережку и видит две половинки, и узнаёт их, и поднимает. Жена, конечно, расстраивается и начинает душераздирающе плакать... Лучше взяла бы в руки обе половинки и прикрикнула бы на них, сердито так: "Хватит безобразничать!"

По-немецки чернилами, безнадежно искренне тас было выведено: "Милый Боженька, жизнь - это ад". И только - ничего до, ничего после.

В том, как раскладывалось и рассматривалось содержимое, по-видимому, была какая-то система, они все время советовались по-японски, тогда как я, сидя в другом конце комнаты в своем синем костюме и красном галстуке, старался всем видом показать, как терпеливо и в то же время заинтересованно я жду указаний, а главное — какой я тут незаменимый человек.

Им нравится думать, что ты всю жизнь только и делала, что блевала, как только к тебе мальчик подойдет.

Так глупо. —Когда умираешь, ты же только, елки-палки, вылетаешь из тела, вот и все. Батюшки, да все это делали тысячи раз. Если никто не помнит, это же не значит, что они этого не делали. Так глупо.

Секс — либо радость, либо — ад!

Быть кем-то, а не казаться кем-то - ещё не значит, что ты незнайка.