Хедвиг и ночные жабы

На бумаге постепенно рождается бабушкин портрет. На нем она не такая, как стала, а такая, как была раньше, до инсульта. Чистоплотная, красивая и аккуратная. С сияющими голубыми глазами и розовыми ногтями. Такая, какой она снова станет, когда немного отдохнёт и прочтёт это приятное письмо.

— Ты напишешь письмо прощения. Для твоей мамы! — сказал Стейк.
— А получше плана у тебя нет? Она всё равно меня убьёт.
— Ты не дослушала! Ты напишешь письмо, положишь на видное место, а потом уйдёшь из дому на семь дней.
— А зачем мне так надолго уходить?
— Ну как же: когда ты вернёшься, тебя никто не будет ругать!