Прорыв Карельского вала. Четвертый сталинский удар

Книга описывает ход Выборгской наступательной операции Ленинградского фронта, которая проходила в период с 9 июня по 17 июля 1944 года. В книге использованы архивные документы ЦАМО, Национального архива Финляндии, воспоминания ветеранов по обе стороны линии фронта, литература на русском, финском и шведском языках. Впервые описаны малоизвестные сражения, проходившие после освобождения Выборга 20 июня 1944 года: наступление 21-й армии на Лаппеенранту и Иматру, наступление 23-й армии на Антреа и И...

Рейтинг LiveLib

4,8

6 оценок

5
83%
4
17%
3
0%
2
0%
1
0%

Ваша оценка

Прочитали 6Хотят прочитать 18

Рецензии

red_star10 февраля 2025 г.
Ни петлички, ни лычки
Есть в неудачном наступленье
Несчастный час, когда оно
Уже остановилось, но
Войска приведены в движенье.
Еще не отменен приказ,
И он с жестоким постоянством
В непроходимое пространство,
Как маятник, толкает нас.
К. М. Симонов, «Дожди», 1942
Хорошо написанная (хоть иногда корректор смотрел куда-то в сторону) книга о том, как Ленинградский фронт после «странной войны» 1941-1944 гг. взломал оборону финнов на Карельском перешейке и дошел до Выборга. Карельского фронта и событий на Свири и далее в книге нет, это именно локальный рассказ о битве на территории между Ленинградом и нынешней границей с Финляндией.
В школьном возрасте мне попался Океанский патруль , нехарактерный для Пикуля почти приключенческий роман, его ранняя проза (1954). Фронту с финнами там уделено много интересных страниц, и любопытно сравнивать литературу почти сразу после войны и почти современное исследование от известного специалиста по войнам с Финляндией. Пересечений довольно много, только в прозе, конечно, наши избегают тех случайных и неслучайных ошибок, что стоят так много крови. Но, как мне показалось, хорошей фоновой подготовкой для восприятия особенностей войны на озерных дефиле, в валунах и лесах книга Пикуля стала.
Иринчеев в среднем приближении рассказывает о дипломатической прелюдии (Финляндии предлагали выйти из войны еще весной 1944, на тех же фактически условиях, на которых она потом из войны и вышла), подготовке ударной мощи (как всегда, огненный вал творит чудеса с противником), об успешном прорыве финской обороны, о преследовании, о взятии Выборга на волне финской паники, о последующем цементировании финской обороны частями из Карелии, переброшенными немцами и концентрацией артиллерии, приведшей к позиционным боям, которые окончились нерешающим продвижением Красной Армии. Это нерешающее продвижение на завершающей стадии стоило большой крови обеим сторонам, и эта часть очень горькая. Очень жалко наших людей, мне физически тяжело читать про то, как экипажи горят в самоходках и танках, как пехота гибнет на катерах и тендерах в попытках высадиться на многочисленные острова Выборгского залива. Цифры потерь, эти внешне безликие сотни и тысячи в день – мрачно и страшно. Иринчеев добавляет эмоциональной составляющей, рассказывая, по возможности, о местах захоронений, о состоянии памятников на момент написания книги, о том, как родные после войны искали могилы своих родных. Страшнее всего эпитафия, созданная отцом танкиста, погибшего на своем Т-60, видно, что и много лет спустя после войны рана в душе не заросла.
При этом любопытно, что финны (как и в Неизвестном солдате , например) для оправдания своей неудачи прибегали к стандартному для немцев приему – заявленные ими цифры советских потерь регулярно в разы превышают зафиксированные нашей стороной. Все тот же образ борьбы одиноких рыцарей против орочьей орды. Вооружены рыцари, правда, плоховато, часто нашими, так сказать, обносками, но стереотипа, созданного для оправдания себя, это не меняет.
Любопытно, что сражение на Карельском перешейке, вроде бы начисто проигранное финской стороной, стало основой для удобного национального мифа – мол, доблестные финны остановили таки Красную Армию, не пустили ее на Хельсинки, и это, мол, перекрывает бег до и за Выборг. Наши подыграли финнам, аккуратно закругляя в послевоенных интерпретациях событий рассказ взятием Выборга, оставляя бодания на Вуоксе за пределами рассказа. Была бы возможность, наши, конечно, продвинулись и дальше, но состояние войск фронта после продвижения от КаУРа до Монрепо не позволяет говорить, что финские оправдания имеют под собой прочные основания.
С тактической точки зрения мне интереснее всего (и местами печальнее) показались встречные бои наших танкистов и самоходчиков с финскими самоходчиками. Внезапность, раздолбайство, усталость, артиллерийские дуэли, белая ночь, кровь, огонь и смерть. Настоящая сага.
Самым сюжетным же был эпизод о финской панике и оставлении Выборга. Тут любопытно то, что город пал почти без участия Красной Армии, вернее, хватило лишь морального воздействия. У страха глаза велики, и флаги на башнях поменялись неожиданно и для финнов, и для нас. Надо же, и на нашей стороне изредка бывает удача, а не вечное прогрызание и тяжелая боевая работа.
P.S. Нельзя не отметить, что Ленфронту очень повезло, что финны получили панцершреки и панцерфаусты лишь накануне нашего наступления и пользоваться ими толком не умели. К концу сражения уже поднаторели, к сожалению.
P.P.S. В прелюдии автор приводит любопытнейшее место из мемуаров Черчилля:
«Я [Уинстон Черчилль] сказал, что, как мне представляется, ущерб, который причинили финны, напав на Россию и совершив, таким образом, недостойный и нелепый поступок, значительно превышает то, что может поставить такая бедная страна, как Финляндия. Я добавил, что «у меня в ушах все еще звучит знаменитый лозунг: «Никаких аннексий и контрибуций». Может быть, маршалу Сталину не понравится, что я говорю это».
Сталин с широкой улыбкой ответил: «Я же сказал Вам, что становлюсь консерватором».»
Тут бездна политики. И хитрый манипулятор Черчилль, который пытается надавить на Сталина апелляцией к принципам, и Сталин, который отшучивается так, что дает повод порассуждать о знаменитой концепции Great Retreat.
P.P.P.S. Я и так каждый раз на перешейке думаю о том, как там пришлось нашим, а теперь мне, наверняка, в каждой поездке на Золотой пляж Глубокого озера или в Кирилловское за грибами будут наши мерещится. Эта война, пожалуй, никогда не уйдет в прошлое.
Читать далее
47
411
metaloleg6 апреля 2020 г.
Три дня до Выборга
Финское самоходное штурмовое орудие BT-42, подбитое в конце июня 1944 года на железнодорожной станции Выборга. Плод сумрачного финского гения, скрестившего советский трофейный танк БТ-7 и британскую 114-мм гаубицу. Вышла плохая, перегруженная и совершенно устаревшая для ПТО самоходка.
Первое издание книги Баира Иринчеева вышло в 2016 году, продавалась она только в Военном музее Выборга, достать ее мне в свое время не удалось. Ко второму изданию, отличающемуся обложкой и, видимо, точечно дописанными фрагментами о судьбе участников боев, автор наладил продажи через интернет-магазины. В целом, книгу можно охарактеризовать как исследование Выборгской операции примерно средних масштабов приближения, ход наступления 21-й и 23-й армий в ходе прорыва финских линий обороны, взятие Выборга и упирания советских войск в районе Тали-Ихантала на западе и бои за плацдармы на Вуоксе на востоке. Еще чуток про советские десанты на острова в Финском заливе. В книге автор очень часто предоставляет слово очевидцам событий с обеих сторон, за счет чего исследование становится немного похоже на западные монографии, использующие этот прием куда чаще отечественных авторов. Обычное для современных исследований сопоставление точки зрения обеих документов сторон тоже присутствует. Рассмотрение событий под Петрозаводском тут нет.
В июне-июле 1944-го в Карелии случилось много чего интересного, иным бы фронтам хватило бы такого на целый год. Почти три года фронт 23-й армии был статичен до отвращения. Пока Восточный фронт успел огненным валом дойти до Волги на восток, а потом докатиться до границ Румынии на западе, советские и финские войска на перешейке, словами наблюдателей из ГенШтаба, словно заключили негласный пакт о ненападении. Видимо, это скорее зависело от местных командиров, где-то лениво перестреливались, где-то даже одергивали снайперов, чтобы не лохматили финских бабушек. Общей практикой 1942--43-го была ротация советских войск с фронта немцев к финнам на отдых и переформирование. Финны же расслабились настолько, что даже отпускали по десятку из роты на с/х работы. А потом финские офицеры в один голос утверждали, что одной из главных причин моментального развала обороны стало общее расслабление и нехватка решительности у офицеров, не сумевших заставить солдат строить укрепления своими силами. На уровне большой политики финны привычно решили отгородиться линиями обороны, причем основной упор делали на строительство в Карелии, решив, что стойкой обороной можно выторговать условия мира на основе границ 1939-го года. На перешейке же линии был тонкими и не обладали нужной глубиной.
Наносившие главный удар части 21-й армия до этого обрели гигантский опыт в боях с немцами под Ленинградом и Нарвой, она потеснила сидящую тут три года 23-ю, которой отводилась вспомогательная роль с главной задачей не отставать. Главным козырем стало привлечение большого кол-ва артиллерийских частей, авиационной армии и танковых бригад с неприменной маскировкой своих намерений. Усилившиеся перевозки финны приняли за очередной "отпуск" у тихой линии фронта. Поэтому когда советская артподготовка десять часов перемалывала финскую оборону, а потом в атаку пошли танки и пехота, финская оборона сломалась как спичка. Где-то финны сопротивлялись, где-то фронт сразу был прорван, опытные советские военачальники моментально кинули в прорыв подвижные части. После этого финны вообще обратились в беспорядочное бегство, попытка зацепиться за созданные линии ничего не дала. Более того, поток деморализованных беглецов настолько распрапагандировал оборонявшую Выборг финскую бригаду, что она разбежалась при первых выстрелах и появлении передовых групп танков с десантом. Больше всего мне понравилась история одного штрафного батальона из финских уголовников, отпущенных из тюрьмы ради фронта, угнавших транспорт, сбежавших далеко в тыл и для надежности перебравшихся на остров посреди многочисленных озер, просидев там до перемирия. Только перекинув части из Карелии и подперев их немецкой дивизией, бронетехникой и вооружив пехоту хорошо показавшими себя и бывшими в новинку для советских танкистов "фаустами", финны устояли севернее Выборга. Дальше их оборону решили не ломать, судьба войны решалась не в Финляндии. В Зимней войне советские войска шли до Выборга 105 дней, в 1944-м прошли за три.
23-й армии трехлетнее сидение явно не пошло на пользу, наступала она куда медленнее соседа. Уже опаздывая по сравнению с вышедшими к Выборгу войсками 21-й, армия уперлась в плацдарм финнов на Вуоксе, которая представляла собой главный 400-метровый водный рубеж обороны, а по ее южному берегу шли господствующие над местностью высоты. Которые финны решили не отдавать, роль сыграла упертость местного командира. В итоге две недели войска вели ожесточенное позиционное сражение за эти 50-метровые холмы, унесшее больше семи тысяч жизней с обеих сторон, причем финское командование вело себя вполне в парадигме советской твердолобости, и подкидывало и подкидывало на плацдарм пополнения по мере их перемалывания, надеясь "последним батальоном" переупрямить соперника. Говоров за медлительность даже снял Черепанова, прокомандовавшего 23-й армией по меркам ВОВ целую вечность - с сентября 1941-го! В итоге последний натиск на южный плацдарм, увенчался успехом, отправленные на верную смерть молодые финские призывники бросали все и плыли обратно, финский командующий в гневе приказывал артиллерии стрелять по берегу, где еще сопротивлялись последние финские части. Вслед переправились советские батальоны, и история плацдарма повторилась только уже на северном берегу, скинуть его обратно финны не смогли за все время до перемирия.
А потом стороны договорились об условиях почетной сдачи Финляндии, и так закончилась несколько странная по чередованию событий Война-продолжение на Карельском перешейке. А я тем буду продолжать чтение о тех же событиях с книгами большего приближения масштабов.
Читать далее
23
2,9K