Морфий. Повести и рассказы

У нее голос необыкновенный, и как странно, что голос ясный, громадный дан темной душонке...

Неблагодарный! Я забыл свой боевой пост, где я один без всякой поддержки боролся с болезнями, своими силами, подобно герою Фенимора Купера, выбираясь из самых диковинных положений.

Тяжкое бремя соскользнуло с моей души. Я больше не нес на себе роковой ответственности за все, что бы ни случилось на свете.

"Голос озабоченный.
Слышно:
― Ростов… можете себе представить… немцы… китайцы… паника… они в касках… сто тысяч конницы…
И опять:
― Ростов… паника… Ростов… конница…"

"И мы, представители неудачливого поколения, умирая еще в чине жалких банкротов, вынуждены будем сказать нашим детям:
— Платите, платите честно и вечно помните социальную революцию!"

"Кто увидит эти светлые дни?
Мы?
О нет! Наши дети, быть может, а быть может, и внуки, ибо размах истории широк и десятилетия она так же легко «читает», как и отдельные годы."

"И вот пока там, на Западе, будут стучать машины созидания, у нас от края и до края страны будут стучать пулеметы."

"... мощный подъем титанической работы мира, который вознесет западные страны на невиданную еще высоту мирного могущества.
А мы?
Мы опоздаем…
Мы так сильно опоздаем, что никто из современных пророков, пожалуй, не скажет, когда же, наконец, мы догоним их и догоним ли вообще?
Ибо мы наказаны."

"Настоящее перед нашими глазами. Оно таково, что глаза эти хочется закрыть.
Не видеть!"

"... наша несчастная родина находится на самом дне ямы позора и бедствия, в которую ее загнала «великая социальная революция» ..."