Защитный цвет

В сущности, каждое следующее свидание они назначали оттого, что никак не могли успеть доссориться...

Она любила по-библейски, с пафосом. Она не знала, что письма читаются не так, как пишутся, и что для того, чтобы письмо было правдиво, не надо писать правду.

Люсиль читала все больше и больше, оставляя танцы, коньки, теннис. Она стала бросаться на книги, как на врагов, которых надо уничтожать в возможно большем количестве.

Пошли какие-то дни. Времени было так много, как после сдачи экзаменов. Что с ним делать, с этим временем?

Пастель приходила в беспорядок, лежать становилось скучно, и вставать было лень.

В счастливые минуты Варвара относилась к людям лакомо, как дегустатор.

Она защищалась юмором, что смешно, то не так уж страшно. Она постоянно помнила, что ей сказал один молодой человек, отбывающий воинскую повинность: «Когда на меня кричит унтер — я себе представляю, что он кричит на меня голым, и он на меня кричит, а мне ужасно как смешно...»

Солнце слиняло на небо, вымазались в розовом и мимо бежавшие белые круглые облака...

Комната, пустая и убранная, тяжело дышала, замалчивая все, что она перенесла за время отсутствия Вари.

Каждый обыкновенный иностранец, выяснив Варино русское происхождение, одиночество и образ жизни (гостиница, Монпарнас и т. д.), относился к ней подозрительно, и при каждом новом знакомстве ей приходилось снова доказывать, что она безвредна, ни на что не смотря! Иногда ей самой начинало казаться, что она не безопасна, правда, она не знала, с какой точки зрения. Иногда она возмущалась нелепостью положения. Во всяком случае, на эту борьбу уходило много сил.