Питер Джексон и создание Средиземья: Всё, что вы можете себе представить

Актеры постепенно покидали площадку со слезами на глазах, и на прощание получали всевозможные подарки: Мортенсен забрал свой меч (который в любом случае было сложно вырвать у него из рук), Блум - свой лук, а Рис-Дэвис - топор.

"Привет", - безразлично бросил Лукас, когда он подошел поздороваться.
"И я говорю: "Меня зовут Шон Эстин, я... Сэм".
"Все вы, хоббиты, на одно лицо", - только и сказал режиссер.
"Ага, а Джа-Джа - полный отстой", - буркнул Эстин, сделав вид, что кашляет в кулак.

Увидев, как орки приветствуют друг друга, стукаясь головами, Мортенсен договорился с одним из своих противников, чтобы тот стукнулся лбами с миловидным Леголасом. Блум помнит лишь, как из глаз у него посыпались искры, а ноги стали ватными. Уставшие гримеры вовсе не обрадовались необходимости замазывать красную ссадину, которая не по сценарию появилась на виске у эльфа.

Неустрашимый датчанин вышел из самолета, почти став Арагорном. Наверное, кровь викингов позволила ему без труда освоить технику боя, в то время как его коллегам пришлось немало потрудиться на тренировках с Бобом Андерсоном. Постановщики трюков в один голос заявляли, что Вигго - прирожденный мечник.

Проникновенное исполнение роли Голлума не прошло для Серкиса даром, а сыграть беднягу пришлось фактически дважды. Ему нелегко было карабкаться по острым скалам и плескаться в ледяной воде. Он литрами пил "сок Голлума" - горячую воду с лимоном и имбирем, которая должна была смягчить его надорванные голосовые связки. Но никакой имбирь не мог облегчить психологическую ношу.

Однако, стоило ему прийти на площадку в своем трико, как Джексон подал всем пример, по-мальчишески захихикав. Казалось, смешки не стихнут никогда, поэтому в конце концов Каролин Каннингем пришлось принять административные меры. Вскоре Серкис понял, что добродушное подтрунивание было закономерным следствием новозеландской нелюбви к претенциозности. К тому же он и правда выглядел забавно.

Но раздался и третий звонок. Мортенсен хотел поговорить с Джексоном. Покинув таверну "Гарцующий пони", режиссер вошел в свой тихий кабинет и поднял трубку. Не привыкший к медленной манере речи актера, он испугался, что говорит без умолку, а Мортенсен отвечает ему односложно.

«Голливуд демонстрирует свою веру двумя способами, – говорит Ордески, – давая либо деньги, либо свободу».

В конце концов «New Line» дала Джексону и то, и другое.

Ордески вспомнил один невероятно неловкий обед в компании Мортенсена. Замкнутый датско-американский актер не привык к голливудским обедам. За едой он подробно описал свое датское прошлое. "Он сказал, что многие его родственники живут в городе, название которого в переводе значит Кольцеград. Я запомнил это только потомку, что обожал "Властелина Колец".