Возвращение

Допустим, мы нашли способ предотвратить Вторую мировую войну. Что будет, если благодаря нашим действиям останутся в живых тридцать миллионов человек, которые иначе умерли бы? Вам может показаться, что это просто замечательно. Но давайте приглядимся. Как вы определите потенциальные способности тех, кто умер, – будь они добрыми или злыми? Кто поручится, что действия злодеев наподобие Гитлера, Сталина или Пол Пота не предотвратили появления еще более чудовищного монстра? В самом крайнем случае перемены подобного масштаба в прошлом до неузнаваемости изменят и настоящее. Не состоятся миллионы свадеб и рождений. Без Гитлера в США не прибыла бы целая волна иммигрантов. Да что там, не погибни на войне школьный возлюбленный вашей прабабки, она бы за него и выскочила, а не за вашего прадеда. Не родились бы ни ваши деды, ни родители, ни – черт возьми, разве не очевидно? – вы сами. – Хелена переводит взгляд на сидящего напротив Альберта. – Вы системный теоретик? Неужели вы можете вообразить математическую модель, способную хотя бы в первом приближении описать изменения подобного масштаба в населении планеты?

Космос – одно из немногих мест, где понятие времени имеет смысл. Умом Барри осознает, что, глядя на любой объект, заглядывает в прошлое. Если он смотрит на собственную руку, то у света, чтобы доставить изображение ему в глаза, уходит наносекунда – одна миллиардная доля секунды. Когда он смотрит на исследовательскую станцию в полумиле от себя, он видит ее такой, какой она была 2640 наносекунд назад. Кажется, что мгновенно, и с практической точки зрения так оно и есть.

Но когда Барри глядит в ночное небо, то видит звезды, чей свет шел к нему годы, или сотни лет, или миллионы. А нацеленные в глубины космоса телескопы видят свет возрастом в десять миллиардов лет от звезд, зажегшихся вскоре после рождения Вселенной.

Барри смотрит не только сквозь пространство, но и сквозь время.