Люди, которые всегда со мной

“нет ничего печальнее старости.”

“дети вообще легко прощают и быстро забывают обиды”

“Растерянные и неуверенные, они жили словно на ощупь – везде немного чужие, везде не совсем не свои.”

“Ну какой бесчеловечный человек ее придумал, эту манную кашу?”

– Когда я обнимаю тебя, моя тоска по Витьке чуть-чуть убывает, – говорит она.

– А жизнь не удлиняется? – на всякий случай уточняю я.

– Конечно, удлиняется.

Я безропотно даю бабушке Лусинэ обнимать себя. С отъездом Витьки обнимать ей некого, и я чувствую, как из нее, словно из решета, каплями уходит жизнь.

-Главное-не забыть загадать желание, -напомнила себе Девочка. -Нани говорит, что первый снег всегда исполняет желание.

Иногда так бывает. Снаружи одно, а внутри - совсем обратное. И не поймёшь, зачем оно так устроено.

В этих краях азам кулинарии испокон века обучают с раннего детства - ненавязчиво, словно мимоходом раскрывая кухонные хитрости. Дети все схватывают на лету, схватывают - и, казалось, мгновенно забывают. Но потом, когда наступает время, каким-то непостижимым образом, яркими картинками, из памяти выплывают удивительные знания - о вкусе приправ, о надменной пахучести сушенных трав, о верном количестве соли, добавляемой в обед, - четыре щепоти, и ни одной больше!

...негоже не общаться с человеком, если даже по сути своей и по поступкам он полное дерьмо. Порицание - не людское дело. На то есть высший суд, ему все решать и по полочкам расставлять: на верхних - праведных и юродивых, на средних - запутавшихся и оступившихся, а в самом низу, в пыли и забвении, - настоящих грешников.

“Нет, Тамар, курить бросать я не буду. Если уйду раньше тебя, скажи, чтобы положили со мной кисет и трубку. И чтобы сделали дымоотвод на моей могиле. Я там заживо угорать не собираюсь.”