Trzech panów w łódce (nie licząc psa) z angielskim

"Książka jest kursem języka angielskiego opartym na wspaniałej komicznej powieści Jerome’a K. Jerome’a „Three Men in a Boat (To Say Nothing of the Dog)”, która należy do klasyki humoru angielskiego i od początku XX wieku znajduje się w kanonie literatury satyrycznej. Książka wciąga oraz ułatwia przyswajanie słownictwa, które jest starannie dobrane tak, by umożliwić osobom na poziomie średniozaawansowanym i zaawansowanym opanowywanie nowych słów. Podręcznik oparty na oryginalnym tekście pow...

Жанры

Книга из цикла

Трое друзей, Джей, Джордж и Гаррис

Трое в лодке, не считая собаки

Джером К. Джером

4,1

(19K)

Трое на четырех колесах

Джером К. Джером

4,1

(1,3K)

Рейтинг LiveLib

4,1

19K оценки

5
45%
4
35%
3
16%
2
4%
1
1%

Ваша оценка

Прочитали 22862Хотят прочитать 11234

Рецензии

Empty1 марта 2011 г.
- Все, что нам нужно, - это отдых, - заявил Гаррис.
Отдых и полная перемена обстановки, - сказал Джордж. -

Перенапряжение мозга вызвало общее ослабление нервной системы. Перемена среды и отсутствие необходимости думать восстановят умственное равновесие.

Эти слова были решающими, и три друга, прихватив с собой собаку, отправляются в то-ли прогулку, то-ли путешествие, то-ли, просто вылазку -- подальше от шумного мегаполиса, поближе к природе. Казалось бы простая история о простом отдыхе простых парней -- а вошла в классику английского юмора.
Первая причина -- английский юмор. Не американский тортомвлицо, не французский обожеэтомоймуж, а бодрый, здоровый ржач, без вульгарности и пошлятины. Комический эффект достигается простым, как и всё гениальное, способом гиперболы: рассказчик начинает вроде как правдоподобно, потом явно преувеличивает, ещё преувеличивает, ещё, и, когда, казалось бы, ситуация доходит до абсурда и чудовищнее уже быть ничего не может -- выясняется, что это только цветочки.
Вторая причина -- собственно, объекты шуток. От бездарных музыкантов, снобов и лицемеров до мещанских интерьеров (см. "Ковёр на заднем фоне"), врунов-рыбаков и "гламурное кисо на природе". Ситуации, в которые попадают герои (или персонажи из их рассказов\воспоминаний) не правдоподобны, нет. Они -- сама жизнь, добрая половина из них случались в разное время с каждым: будь то суета и непременно забытая вещь при собирании чемодана или упорное нежелание чайника закипать, пока ты на него смотришь.
Третья -- предметное наполнение книги. Характеры, портреты, интерьеры и пейзажи легко читаемы, напрягать мозг, пытаясь представить себе "мужчину с мощным затылком, волосами, цвета несвежей селёдки и типичной для англичанина улыбкой" не придётся, воображение само рисует яркую и подробную картинку происходящего. Отдельный вопрос -- пейзажи. Когда доходит до них, Джером-хохотун прячется и появляется Джером-романтик, чуткий и возвышенный, но без лишнего пафоса.
Четвёртая -- размышления, которым периодически предается автор. Вот хотя бы...

Многие, рискуя затопить свой корабль, нагружают его всякими вещами, которые кажутся им необходимыми для удовольствия и комфорта в пути, а на самом деле являются бесполезным хламом.
Они загромождают свое утлое суденышко по самые мачты дорогими платьями и огромными домами, бесполезными слугами и множеством светских друзей, которые ни во что их не ставят и которых сами они не ценят, дорогостоящими увеселениями, которые никого не веселят, условностями и модами, притворством и тщеславием и - самый грузный и нелепый хлам -- страхом, как бы сосед чего не подумал.<...>
Хлам, все хлам! Выбросьте его за борт! Это из-за него так тяжело вести лодку, что гребцы вот-вот свалятся замертво. Вы не знаете ни минуты отдыха от тревог и беспокойства, у вас нет времени полюбоваться игрой теней, скользящих по поверхности реки, солнечными бликами на воде, высокими деревьями на берегу, глядящими на собственное свое отражение, золотом и зеленью лесов, лилиями, белыми и желтыми, темным колышущимся тростником, осокой, ятрышником и синими незабудками.

Пятая... Да что я считаю? Разве можно измерить хорошую книгу сухими цифрами? Красоту не передашь диаграммой, шутка математически неописуема, статистика не средство для учёта эмоций. Читайте, смейтесь, грустите, отдыхайте, как те, трое в лодке. А не считаться с собакой у вас при всём желании не получится =)
P.S. После прочтения стабильным блюдом в холостяцком меню последних трех дней перед зарплатой стало ирландское рагу. Кто читал -- тот поймёт
Читать далее
255
2,6K
Deli19 апреля 2013 г.
К этому знаменитому образчику английского юмора я, надо сказать, приступала с нетерпением, потому что это реально одна из тех немногих книг, что мне приходилось наблюдать на своих полках с рождения, но дальше наблюдений дело почему-то не шло. Наверное, всему виной посмотренный в незапамятные времена фильм, оставивший после себя смутные ощущения вымученного фарса. Книга, собственно говоря, тоже оказалась фарсом, но зато каким смешным.
Как убеждает литературоведение, Джером написал "Троих в лодке", руководствуясь собственными впечатлениями от аналогичного путешествия, а также ненароком подслушанным в поезде разговором случайных попутчиков о точно таком же приключении. После этого осталось подставить на место героев себя и своих друзей, еще тех субчиков, и наслаждаться результатом.
Три великовозрастных обалдуя из хорошего общества моциону ради решили совершить восхождение на лодке к верховьям Темзы. Именно против течения, потому что по течению плывут только слабаки - в этом нас герои еще будут убеждать, хотя с ними всё ясно и так. С собой они возьмут столько багажа, что соседи решат, что они переезжают. И пса с боевым характером и аристократическим именем Монморанси. И мы узнаем во всех подробностях, насколько у них всех крепкие нервы, а заодно и желудки, как неудобно спать в лодке, как надо преодолевать шлюзы, как правильно наслаждаться природой, а также о том, как одну рыбу могла поймать целая деревня.
По пути они останавливаются в каждом населенном пункте, а повествователь еще активно осматривает местность. А местность, к слову, у них довольно живописна, Темза (пусть и в 19м веке) - это вам не Чусовая (пусть и в 21м), где можно плыть неделю и вокруг тянется бесконечный темный лес. Нет, повсюду городки, деревеньки, люди, лодки, пароходы и точно такие же туристы, делающие свой вклад в испытание крепости нервов. Главный герой зацепляется взглядом за всё, до чего может дотянуться, и бесконечно разглагольствует: о прошлом и настоящем, о жизни всей этой человеческой массы и ее нравах, попутно вспоминая бесконечным потоком разнообразные байки, как из собственных архивов, так и чужие. Наверное, именно поэтому "Троих в лодке" и называют комедией нравов, показывающей широкую панораму придурков того времени.
Мне кажется, такое веселое и ироничное отношение ко всему, в том числе и к себе, и делает книгу столь легкой и искрометной. Потому что проскочи во всех этих многочисленных монологах о королях и Хартии вольностей хоть одна серьезная нотка - и читатель уснет. Не сопровождались бы довольно самодовольные и бесцеремонные речи персонажей авторским подтруниванием - и читатель бы их возненавидел. А так - читаешь и хихикаешь себе под нос над тем, как кто-то в очередной раз сел в лужу. И настроение улучшается =)
Читать далее
174
1,6K
kandidat16 марта 2015 г.
Свершилось. Я ее прочла. Эту книгу. Очень хотела прочитать с детства, с того самого момента, когда посмотрела советскую экранизацию с Мироновым, Ширвиндтом и Державиным в главным ролях. К прочтению взывало все. Тонкий юмор, необычность самой ситуации, забавное имя автора, где Клапка не то имя, не то фамилия, а уж мужская или женская... В общем, всякого мыслительного шума-мусора вокруг жажды прочесть эту книгу хватало. А прочла в итоге вот только сейчас, спустя 25 лет. Ай-яй-яй... Да простит меня Монморанси!
В моей памяти эта книга (а начинала я ее читать несколько раз) - вернейшее средство от тоски и плохого настроения. Схожие чувства в советской литературе всегда вызывала "Двенадцать стульев" Ильфа и Петрова Книги, безусловно, совершенно разные, но имеющие при всем этом невероятное сходство. Сатира! Умение точечно отдавить обожаемую мозоль, разглядеть бревно в глазу, обнажить неказистые прыщи социального устройства и традиций. По-разному. Но одинаково метко.
Я уже давно не пересматривала фильм. Да и хорошо. Книга отошла в моем сознании от упомянутой экранизации, зажила вполне заслуженной, достойной ее самостоятельной жизнью. Даже герои стали представляться несколько иными. Хотя вот Монморанси. Он прежний. Милейшее создание, так напоминающее мне моего пса, пусть даже тот и был ризеншнауцером, то есть, скорее, немцем, чем англичанином. Но вернусь к сюжету. В книге грани у него совершенно иные, играют в каком-то значимо отличном спектре. А сколько попутных историй, часто блуждающих вокруг и около, но всегда имеющих конкретную цель, довести абсурдность описываемой национальной черты, традиции или условности до абсолюта. Я прямо вижу этих гребцов, не умеющих надлежащим образом использовать шест; этих поклонников лодчонок, которые так и лезут поперек пути парового катера... А битва Гарриса с нападающими лебедями?! До последней капли виски!!!! Все, не могу, пора остановиться, иначе я начну рассказывать каждую остроумную мелочь из книги.
Юмор. Юмор Джерома интеллигентен и развязан, как и его герои. Воистину английский, но от этого не менее забористый и искрометный.
А вообще... как тепло на душе после этой книги!!!!! Слушайте, как тепло!
Читать далее
149
3,5K

Все рецензии

Похожие книги

Трое на четырех колесах

Джером К. Джером

4,1

(1,3K)

Цитаты

Righon13 декабря 2014 г.
Но вернемся к вышеупомянутой рекламе пилюль. В данном случае у меня были все
признаки болезни печени (в этом нельзя было ошибиться), включая главный симптом: „апатия
и непреодолимое отвращение ко всякого рода труду“.
Как меня мучил этот недуг — невозможно описать. Я страдал им с колыбели. С тех пор
как я пошел в школу, болезнь не отпускала меня почти ни на один день. Мои близкие не знали
тогда, что это от печени. Теперь медицина сделала большие успехи, но тогда все это сваливали
на лень.
— Как? Ты все еще валяешься в постели, ленивый чертенок! Живо вставай да займись
делом! — говорили мне, не догадываясь, конечно, что у меня больная печень.
И пилюль мне не давали; мне давали подзатыльники. И как это ни удивительно —
подзатыльники часто меня вылечивали, во всяком случае, на время. Да что там говорить, один
тогдашний подзатыльник сильнее действовал на мою печень и больше способствовал ускорению
движений и незамедлительному выполнению всех дел, которые надлежало выполнить, чем целая
коробка пилюль в настоящее время.
Видите ли, нередко простые домашние средства более радикальны, чем всякие дорогие
лекарства
Читать далее
366
2,1K
spika26 февраля 2009 г.
Я не могу сидеть сложа руки и праздно глядеть, как кто-то трудится в поте лица. У меня сразу же появляется потребность встать и начать распоряжаться, и я прохаживаюсь, засунув руки в карманы, и руковожу. Я деятелен по натуре.
310
16,2K
spika26 февраля 2009 г.
Больше всего меня раздражает, когда кто-нибудь бездельничает в то время, как я тружусь.
200
10,7K