На испытаниях

Рейтинг LiveLib

3,7

24 оценки

• 5
  13%
• 4
  63%
• 3
  17%
• 2
  8%
• 1
  0%

Ваша оценка

Отметить эмоции

Прочитали 28Хотят прочитать 13

Рецензии

• 

  Аноним11 октября 2024 г.

  Командировка - это маленькая жизнь

  Небольшая зарисовка из жизни командировочных. Написано, как всегда у И.Грековой, остроумно, тонко и точно, есть, где улыбнуться, где погрустить, вздохнуть, выдохнуть.

  Время сложное, тоже как обычно, - доносят, сажают, любят, изменяют и строят светлое будущее одновременно.
  Персонажей много, но они так представлены, что никогда не спутаешь, каждого запомнишь. У одной глаза святые,у другого львино-седая голова, третий честно предаст, четвертый трепач, у пятого женский плач, шестой горюет на грузинском, седьмой грузин только по фамилии и так далее, вереница ярких людей с историей в одну строчку.
  Они все останутся в памяти, когда кончится командировка, кончатся испытания, кончится жизнь.
  Кто-то уедет и вернется. Некоторые уедут, чтобы сесть, другие, чтобы жениться. Иные вернутся, чтобы любить не тех, на ком женились. Местных почти не видно, - что им делать в степи, где испытывают огнестрельное оружие. Солдаты-срочники и завязшие намертво в песке полковники ждут перемен. И пишут, пишут, кому следует. Испытывают людей, родину и барьеры на прочность. Как бы так высчитать коэффициент, чтобы человеком остаться. Не предать, не изменить, не подписать. Оружие испытание пройдет. А человек?

  Читать далее

  41

  419
• 

  Аноним9 декабря 2025 г.

  Лида Ромнич смотрела в степь: она лежала кругом, истерзанная огнем и солнцем, расстрелянная, замученная, потерявшая облик земли.
  Под ветром бурьян в степи весь полег, прижавшись к земле, еле шевеля
  иссохшими пальчиками. Сквозь мутную мглу наверху солнце проклевывалось,
  как воспаленный, нехороший глаз.

  Крупные цитаты уберу под спойлеры.
  Тревожная, маетная, тягостная, некомфортная книга. Никуда не скрыться. Снаружи - суховей, мертвая, скорчившаяся трава, пыль, все иссушающая жара, от которой даже положенный на землю лист бумаги сворачивается в трубочку. Жара не отступает даже ночью, открытое окно не дает облегчения, не хочется есть, невозможно уснуть.
  Внутри - предчувствие беды, неустроенные судьбы, сальные взгляды, пошлые шутки. Вроде бы кто-то хочет кому-то сказать верные слова, но они не приходят. Даже предложение руки и сердца в книге делается только по пьяни..
  Ожидание предательства даже от товарища:

  
  

  • Напрасно вы при нем, - сказал Скворцов.
  • А что? Разве он...
  • Нет. Просто пай-мальчик, потому и может продать. И не потихоньку, а в

  
  открытую. Выступит на собрании и начнет в порядке самокритики со слезами
  на глазах поносить себя самого за то, что вас слушал...

  От чтения возникает липкое, мерзкое ощущение, как и от описанной столовой, где пахнет старым борщом с пожелтевшей сметаной, а клеенка на столах засижена мухами. Хочется ни к чему не прикасаться и поскорее уйти.
  Книга, безусловно, талантливая. Автор описывает все так достоверно, что ощущение, будто бы ты присутствуешь в книге. В этом и плюс, и минус повести. Не на все вещи приятно так внимательно смотреть.
  Юмор есть, но он, скорее, черный.

  
  Знаете, как у нас собирают утильсырье? Вот
  нашему научно-исследовательскому институту тоже пришла разнарядка: вынь да
  положь такое-то количество тонн металлолома. А откуда его взять? Все
  понимают, что глупо, а передоложить никто не хочет. Все-таки вышли из
  положения: изъяли из общежития железные кровати, автогеном порезали,
  сд

  • И вы еще смеетесь?
  • А что делать, плакать?

  ь?

Они как-то несогласно п
• Это что, формула Сабанеева? - спросил Скворцов. Он не очень-то был
нь-то был
силен в теории, но некоторые фамилии помнил и п
• Нет, не Сабанеева.
• Ваша?
• Право, не знаю. Эта формула всегда была.
• Как всегда?
• Это у нас так говорят. Когда стали очень уж приставать с приоритетом
вать с приоритетом
р
• Понимаю.