Себастиан и тролль

Темнота внутри - она другая, не такая, как если забыли включить лампу или выпить таблетку. Она тяжелая и сдавливает груждную клетку так, что невозможно дышать.

- Это ты к чему?

• К тому, что даже если в чем-то уверен, это еще не означает, что все так и есть на самом деле. Ты видишь, скажем, воздушный шарик и уверен, что его упустили, ведь так? А может, на самом деле он сам улетел?

- Жизнь. Сто тысяч лет самого лучшего и худшего, - прошептал тролль.

• И то, что между ними?
• Точно! - просиял тролль. - Оно самое! То, что между ними. Его выбирать тебе. Лучшее и худшее случается само, а вот то, что между... Оно-то и заставляет нас жить дальше.

- Они не в силах причинить тебе вреда, - шепнул тролль. - Поэтому и хотят, чтобы ты сделал это сам.

Это Себастиан и собирался сделать. Потому что уже знал, как приятно лететь вниз. А вдруг там, внизу, больше не будет больно? Может, там, в самом конце, вообще никакой боли нет?

- Как ты во мне умещался? - спросил тролля Себастиан.

- Это нетрудно! Я спал у тебя в сердце - сто тысяч лет. А тролли, когда спят, занимают очень мало места. Вроде воздушных шариков. Они тоже уменьшаются, когда спят.

Некоторые спрашивали, как он «себя чувствует». Ему хотелось ответить, что он чувствует, что ничего не чувствует, и при этом ему больно. Некоторые говорили, что Себастиан «страдает депрессией», но говорили эток, словно страдали ею сами. Себастиан ничего не говорил, а теперь уже давно перестал слышать, что говорят снаружи.

... даже если в чем-то уверен, это не означает, что все так и есть на самом деле.

Считается, что человек должен веселиться, когда весело, а если нет, значит в нем что-то поломалось - то, чему положено работать.

Последнее время он почти перестал есть, и там снаружи теперь очень тревожились. Словно проблема была в еде. А не в самой проблеме. Потому что тревожиться о еде легче, а снаружи предпочитают такую тревогу, с которой легче управиться.