Избранные произведения

Пушкин много лет изучал историю Пугачёвского восстания, задумывая книгу, главный герой которой — дворянин, увидевший в этом движении некую правду и потому участвующий в нём сознательно. Но такой никак не получался и в итоге расщепился на несколько персонажей. Один — Швабрин — действительно служит самозванцу, но из сугубо личных побуждений; точно так же он мог перейти на сторону, скажем, поляков или турок, никакой идейной смычки с пугачёвцами у него нет. Второй — Гринёв — волей судьбы связан с Пугачёвым взаимными личными симпатиями, но государём его никоим образом не признаёт. Оба бесконечно далеки от духа Пугачёвщины. Получается, замышлявшийся идейный дворянин-пугачёвец в ходе работы над повестью улетучился? Нет, всего лишь приобрёл такой вид, что его так просто не разглядишь. Но попробуем.

— Я ехал в Белогорскую крепость избавить сироту, которую там обижают.
Глаза у Пугачева засверкали. «Кто из моих людей смеет обижать сироту? — закричал он. — Будь он семи пядень во лбу, а от суда моего не уйдет. Говори: кто виноватый?»
— Швабрин виноватый, — отвечал я. — Он держит в неволе ту девушку, которую ты видел, больную, у попадьи, и насильно хочет на ней жениться.
— Я проучу Швабрина, — сказал грозно Пугачев. — Он узнает, каково у меня своевольничать и обижать народ. Я его повешу.

Вешать Швабрина самозванец передумал, но оставил его у разбитого корыта, а Гринёв беспрепятственно увёз капитанскую дочку из пугачёвского царства, даже не скрывая намерения вернуться в ряды его врагов. А читатель остался перед загадкой: что это было? Зачем Пугачёв покарал своего верного слугу в угоду человеку из вражеского стана?
При самом поверхностном взгляде дело выглядит так. Гринёв надеялся самостоятельно освободить Машу, но угодил в плен и потому вынужден действовать уже иначе, через Пугачёва. Тот, услышав, что кто-то в его царстве смеет обижать сироту, приходит в ярость и решает восстановить справедливость.
Но если немного вдуматься, то всё предстаёт в ином свете.
Попробуем представить, как Гринёв (не переодевшийся даже, в офицерской форме) смог бы незамеченным добраться до Белогорской крепости (40 вёрст, зимой, постоянно рискуя нарваться на мятежников), проникнуть в неё, освободить Машу и вывезти её из пугачёвского царства. Невыполнимо. На деле единственный шанс для Гринёва состоял именно в том, чтобы использовать знакомство с самозванцем, попросить его о помощи. Что он и сделал — сознательно, хотя в окончательном варианте повести это затушёвано.
И с Пугачёвым не так просто. Всякого рода доносы поступали к «государю Петру Фёдоровичу» во множестве, поскольку безобразий в его царстве хватало, и он воспринял бы историю с сиротой как рутинное дело, сообщи о ней кто-либо другой. Но сообщил Гринёв. Именно поэтому Пугачёв принял дело так близко к сердцу. Он, несомненно, сразу смекнул, что Гринёв мог решиться на столь отчаянную затею только ради самого близкого человека. «Государь» увидел, что теперь судьба Гринёва в его руках даже в гораздо большей степени, чем то было при взятии Белогорской крепости. И счёл себя обязанным помочь. Но почему? Очевидно же, что заячий тулупчик — лишь зацепка для поиска ответа.
По сути, Гринёв приходит к Пугачёву и говорит: я против тебя воевал и дальше воевать буду, но ты спаси мою невесту, отобрав её у Швабрина, который тебе верно служит на ответственной должности. Такая просьба, на первый взгляд, выглядит как запредельная наглость. Ну ладно, Гринёв на неё решился от отчаяния: ему и Маше терять уже нечего. Но вот почему Пугачёв пошёл навстречу? Вроде за заячий тулупчик он давно уже расплатился по-царски, подарив Гринёву жизнь при взятии крепости. И всё ещё считает себя должником?
Дальше — больше. Уже в Белогорской крепости самозванец узнаёт, что Гринёв, ко всему прочему, ещё и водит его за нос:

Чего я опасался, то и случилось. Швабрин, услыша предложение Пугачева, вышел из себя. «Государь! — закричал он в исступлении. — Я виноват, я вам солгал; но и Гринев вас обманывает. Эта девушка не племянница здешнего попа: она дочь Ивана Миронова, который казнен при взятии здешней крепости».
Пугачев устремил на меня огненные свои глаза. «Это что еще?» — спросил он меня с недоумением.
— Швабрин сказал тебе правду, — отвечал я с твердостию.
— Ты мне этого не сказал, — заметил Пугачев, у коего лицо омрачилось.
— Сам ты рассуди, — отвечал я ему, — можно ли было при твоих людях объявить, что дочь Миронова жива. Да они бы ее загрызли. Ничто ее бы не спасло!

Объяснение крайне слабое. У Пугачёва сейчас возникло сразу два вопроса к старому приятелю. Первый: почему ты меня обманул? Ответ Гринёва неубедителен — ведь он мог сказать Пугачёву о Машиных родителях без свидетелей, по пути в крепость, но и тогда смолчал. Но это ладно, куда страшнее второй вопрос: ну и в чём ты теперь можешь обвинять Швабрина перед его государём? Тут ответить вовсе нечего. Дочь казнённого «государева ослушника» — вне закона в пугачёвском царстве. Захватив её в добычу, Швабрин всего лишь сделал то, что открыто и безнаказанно творили многие пугачёвцы. Да и кто их накажет, если сам «государь» делал то же самое, подал пример? Выходит, никого из настоящих подданных «Петра Фёдоровича», имеющих право на его защиту, Швабрин не обидел, никаких законов его царства не нарушил. А значит, Гринёв пытается с помощью клеветы погубить верного государева слугу. Казалось бы, теперь его благородие пропал окончательно. Неужели и на сей раз его выручит магический заячий тулупчик? Конечно. Пугачёв без раздумий принимает гринёвское объяснение как якобы исчерпывающее, отмахивается им от выяснившихся неудобных фактов. Ясно, что он решил облагодетельствовать Гринёва, ни с чем не считаясь.
Но ради чего? Что любопытно, Пугачёв даже не пытается использовать сложившуюся ситуацию для того, чтобы привлечь-таки Гринёва к себе на службу. Вот в прошлый раз, после взятия крепости, пытался, а сейчас нет — хотя уж теперь-то случай вроде идеальный. Однако самозванцу не до таких мелочей. У него гораздо более важные соображения — но какие?

«Улица моя тесна; воли мне мало», — с глазу на глаз признаётся Пугачёв Гринёву. Да она не только тесна, но и явно упирается в тупик, и свернуть некуда, и путь назад завален трупами. И мечется Пугачёв в том же тупике, отчаянно ищет, за что зацепиться. Привлечь бы на свою сторону лучшую часть дворян — тех, которые ощущают свою связь с остальным русским народом. Ведь не они же спровоцировали восстание, и оно, по мнению Пугачёва, вовсе не против них направлено. Гринёв — именно из таких. Чем в корне отличен от Швабрина.

На другой день по утру я только что стал одеваться, как дверь отворилась и ко мне вошел молодой офицер невысокого роста, с лицом смуглым и отменно некрасивым, но чрезвычайно живым. «Извините меня» — сказал он мне по-французски — «что я без церемонии прихожу с вами познакомиться. Вчера узнал я о вашем приезде; желание увидеть наконец человеческое лицо так овладело мною, что я не вытерпел. Вы это поймете, когда проживете здесь еще несколько времени».

По разумению Швабрина, Гринёв должен понять, что в Белогорской крепости, кроме них двоих, нет людей — ведь прочие по-французски не говорят и вообще не получили того воспитания, без которого, по мнению Швабрина, нельзя обрести человеческое лицо. Гринёв, однако, «прожив здесь ещё несколько времени», убедился в противоположном: и тут люди. Потому что для него везде люди. Для Швабрина граница европейски образованного общества есть граница человечества, для Гринёва — нет. Швабрин в числе тех, кто усугубляет раскол русского народа на два квазинарода, с перспективой появления двух вовсе чужих друг другу народов, а Гринёв — в числе тех, кто этот раскол преодолевает.
Будь все природные дворяне швабриными — довели бы простой народ до восстания куда более масштабного, чем Пугачёвщина. Будь они все гринёвыми — Пугачёвщине не бывать бы вовсе, за отсутствием достаточного для неё запаса ненависти низов к верхам.

И вот Пугачёв задумчиво разглядывает Гринёва, вторично попавшего в его руки. Вернее, на сей раз даже не попавшего, а пришедшего просить о помощи, за которую готов заплатить чем угодно — но только не тем, что нужно, то есть службой. Что с ним делать? Повесить? Ну, одним врагом меньше, невелик выигрыш. Нет, это не государственный подход к делу. Исключительность ситуации наводит на мысль попробовать-таки найти с Гринёвым общий язык, попытаться его переубедить, превратить в идейного сторонника «Петра Фёдоровича». Но как? Показать ему своё царство таким, каким оно должно быть. На таком примере, который точно произведёт на Гринёва неизгладимое впечатление.
Так Пугачёв и поступил. Он рассудил Гринёва со Швабриным отнюдь не так, как это вообще принято в его царстве. И в царстве Екатерины, кстати, так тоже не принято. Можно представить, что некий пугачёвец явился к императрице, с её помощью вызволил свою невесту от какого-то вельможи и вернулся к самозванцу?
Для сравнения вспомним, что в концовке повести уже Маша спасает Гринёва, причём, на первый взгляд, примерно таким же способом, каким он сам её вызволил. Но там всё ясно. Задача Маши сводится к тому, чтобы добраться до императрицы и суметь объяснить ей истинный смысл путешествия Гринёва в пугачёвское царство. А дальнейшие действия Екатерины понятны. Итак, за Гринёва просит дочь казнённого пугачёвцами офицера — то есть свой человек, надо внимательно её выслушать и по возможности помочь. И Гринёв, после прояснения единственного компрометирующего его эпизода, тоже предстаёт честно исполнявшим свой долг офицером. Так что оба для царицы — свои, и она им помогает как своим. Никакой загадки. Так поступает Екатерина, так обычно поступает и Пугачёв, именно потому вокруг них множество желающих быть для них своими.
Но в Белогорской крепости самозванец сделал исключение из правила, начисто отмёл деление на своих и чужих. Пренебрёг тем, что Швабрин — свой, Маша — дочь государева врага, а Гринёв — и сам враг. Всё это отбрасывается как несущественное, и остаётся только суть дела в чистом виде: Швабрин, злоупотребляя служебным положением, принуждает девушку выйти за него. И тогда решение очевидно: Машу освободить, Швабрина наказать. Тут «Пётр Фёдорович» предстаёт в роли идеального государя. Вот смотри, ваше благородие, разве у Екатерины такое возможно? А у меня — да. Потому что тут царство правды. А теперь забирай свою невесту и езжай куда хочешь, никакого признания меня государем я от тебя не требую, тем более — никакой службы, ни к чему тебя не принуждаю… разве что после этого сам поймёшь, чьё царство — истинное, сам искренне признаешь меня истинным государём.
Да, самозванец вполне мог надеяться на то, что потрясённый его благодеянием Гринёв увидит в нём настоящего царя. Если не тут же, так позже, когда покинет пугачёвское царство и тем самым окончательно убедится, что «государь» действительно спас его невесту, ничего взамен не требуя. Пугачёв же видел, что Гринёв — человек хороший и к простому народу относящийся без презрения, а потому авось теперь перейдёт на сторону «крестьянского царя», а там, глядишь, за ним и другие подобные дворяне. Едва ли Пугачёв знал дворянскую психологию столь глубоко, чтобы понимать полнейшую тщетность таких упований.

Вот он, третий персонаж, о котором упоминалось в начале главы, — дворянин, идейно связанный с Пугачёвщиной. Это тот же Гринёв, но не каков он на деле, а каким Пугачёв хотел его сделать, ненадолго войдя ради этого в роль идеального государя.
Этот третий персонаж так и остался миражом потому, что идеальное царство «Петра Фёдоровича» — тоже мираж. Оно на миг стало для Гринёва реальностью благодаря чудесному стечению обстоятельств, завязанных вокруг заячьего тулупа. Когда-то, ещё в том царстве, где властвуют дворяне, проезжий офицер отблагодарил выручившего его незнакомого бродягу тулупчиком — хотя делать это был вовсе не обязан, на что столь эмоционально указывал Савельич. И потому именно этому офицеру «государь Пётр Фёдорович» показал своё царство таким, каким оно должно быть. Тулупчик послужил пропуском, провёл Гринёва сквозь реальное пугачёвское царство, мимо виселицы, в идеальное.
На заячьем тулупчике, как на ковре-самолёте, главные герои повести влетели прямо в рай, в то самое жившее в мечтах народа идеальное царство правды. И события далее развивались поистине по райской логике: каждый получил своё по справедливости, без всякого учёта того, близок он к власти или нет.

«Капитанская дочка» — книга о глубочайшем расколе русского народа и ещё более глубоком его единстве. Пропасть между дворянами и простым народом чудовищна — но преодолима для тех, кто знает, что уничтожить её совершенно необходимо.

Тяжело справиться с тягой опять же не поставить 5 звезд, как я это люблю делать.
Евгений Онегин - безусловно, мировая классика. Кто его только не критиковал не писал о нем. Но придется и парнишке из села написать о нем пару слов.
На самом деле, если сравнивать известнейший роман Пушкина с известнейшей комедией Грибоедова, то приоритет далеко не у первого. Конечно, такого род язык и поэзия Пушкина были очень важны для своего времени, но герои все же устаревают, тогда как у Грибоедова Чацкий с его проблемой актуальны до сих пор.
Если говорить об Онегине, как о персонаже, то Пушкин пытается нам его показать, как интеллектуала, человека, который выше серой и застоявшейся массы общества. Однако станет ли умный человек тратить жизнь попусту на отдых? Станет ли умный человек совершать такие нерациональные действия, сначала отвергая Татьяну, а спустя время, ползая у ее ног, признаваясь ей в любви? Пойдет ли умный человек на поводу у эмоций, отобрав у своего единственного друга самое святое, а затем и отобрав его жизнь?
В этом плане Чацкий умнее Онегина, хотя и его можно обвинить в бесплодных попытках охмурить Софью.
Конечно, в том или ином виде все эти чувства человек может испытать и сегодня, но та глобальная проблема, открытая Пушкиным в его произведении уже давно не актуальна. Ну не в состоянии сейчас наше общество породить таких романтиков-интеллектуалов, изживаются они)
Хотя роман, бесспорно, мировой и обязателен к разбору.

Среди великих творений А.С. Пушкина "Капитанская дочка" занимает особое место: "чистота и безыскусственность взошли в ней на такую высокую степень, что сама действительность кажется перед нею искусственною и карикатурною" (Н.В. Гоголь). В историческом романе самым удивительным образом переплелись факты, фольклор, рассказы очевидца пугачевского бунта и художественный вымысел. Повествуя о драматических событиях 70-х годов XVIII века, автор вместе с тем решает ряд важных проблем: о бескорыстной любви и верности, чести и достоинстве человека, милости и правосудии.
Книга оформлена прекрасными иллюстрациями живописца и графика Павла Петровича Соколова, а также фрагментами картин русских художников.

Александр Сергеевич Пушкин «Дубровский» / 95 стр. Издательство «ДетГиз»

Сегодня 23 февраля, поэтому прежде чем говорить о книге, хотела бы поздравить всех мужчин с Днем Защитника Отечества. Сейчас много противоречивых мнений по поводу этого праздника. Одни говорят: «Не служил – не твой праздник», другие наоборот активно поздравляют мужчин. Так вот я отношусь ко второй категории. Это же не честно, что у женщин есть свой праздник, а у мужчин нет. И, думаю, лишний раз порадовать своего любимого человека, сделать ему приятный подарок, уделить ему внимание, совсем не составит труда. Как у нас звучит название праздника? Верно. «День Защитника Отечества». А ведь если подумать, «отечество» у каждого своё. Кто-то идет и Родину защищает. Кто-то готов пойти на всё ради своей семьи и родных. Кто-то считает отечеством свою маму. А кто-то дорожит друзьями и готов их защищать. Подводя итог, обращаюсь к Вам, мужчины. Будьте смелыми, непредсказуемыми, рискованными, мужественными, любите родителей, дорожите теми, кто с вами рядом и будьте романтичными, как мой сегодняшний герой Дубровский! ;)
Спасибо, Александр Сергеевич, за очередную литературную любовь. Вот она, тяжелая учесть книголюбов – влюбляться в вымышленных персонажей.
Непосредственно о сюжете. С первых страниц мы видим крепкую дружбу между барином Кирилой Петровичем Троекуровым и дворянином Андреем Гавриловичем Дубровским. Но дерзость холопа Троекурова эту дружбу прекращает. Дело доходит до суда, Троекуров отбирает у Дубровского его имение Кистенёвку. Молодой Владимир, сын Дубровского, вынужден покинуть службу и вернуться на Родину к отцу. Пытается защитить Кистенёвку, спасти народ, который не хочет быть в подчинении жестокого Троекурова. А вот что именно он делает, Вы уже узнаете сами, прочитав роман.
Есть здесь очень красивая любовная линия между Владимиром Дубровским и Машей Троекуровой. Думаю, многие слышали крылатую фразу «спокойно, Маша, я Дубровский». Но в книге чуть иначе, герой просто говорит «я Дубровский», раскрывая Маше тем самым свое происхождение. Признается ей в любви и рассказывает о своих планах.
Всего лишь 95 страниц, но произведение великолепное! В такие моменты понимаешь, что русская классика была, есть и будет на первом месте!
Моя мама рассказывала, что писала продолжение этой истории, и я не понимала, как это возможно, ведь произведение закончено. Но прочитав, пришла к выводу, что тоже напишу своё продолжение. Всегда любила концовки, в которых автор дает возможность читателю самому определить дальнейшую судьбу героев.
Всем читать. 5/5

Да уж, ставить оценки Пушкину, как минимум глупо. Особенно учитывая, что за одинаковым количеством звезд могут скрываться абсолютно разные эмоции...
В школе я очень не любила читать по указке. Поэтому большая часть программы благополучно прошла мимо меня. И это к лучшему, как я сейчас понимаю, шаблонов в голове меньше, соответственно удовольствия от чтения больше. Ну, не увидела я в Онегине того злодея, которым нас пугал учитель словесности. Да и Ленский, вовсе не так прекраснодушен. А уж о дамах и говорить нечего. Все они люди, причем, люди очень типичные для своего времени. В них есть много, как хорошего, так и плохого. Их поступки очень неоднозначны. А Пушкин был настолько гениален, что сумел не только описать быт и нравы дворянства XIX века, но и душевно посмеяться над ним. Это чувствуется в каждой строчке: ирония, сарказм, издевка. Все что угодно, но только не то, чему меня учили в школе!

О Пушкине и его произведениях сказано и написано много. Вряд ли я смогу сказать что-то новое. Но все же попробую.

Уж не знаю с чего, но мне взбрело перечитать Онегина, дабы он заиграл новыми красками. Захотелось по-новому оценить гений Пушкина. Оценил.

Сей роман Александр Сергеевич писал годы - и это заметно. В тексте меняется не столько язык, сколько настроение произведения. Если сначала было как-то легкомысленно-иронично, то к концу стало иронично-грустно. Вообще, создается впечатление, что сначала задумывалась драма-драма, но к концу передумалось. То есть драма осталась, но обрела характер обыденности - ну потому что тьма таких драм во все времена.

Вообще, расписываюсь в своем тугодумстве, но мне так и непонятно, кого нам хотел показать Пушкин. Как ни странно, образ Татьяны мне видится более прописанным и понятным. А Онегин... какое-то аморфное создание, принимающее то одну, то другую форму. Тут он весь остроумный, злой и независимый, а тут тронут чистотой девичьих чувств, потом зараза, флиртующая с Ольгой и убивающая друга, потом чуть ли не юноша влюбленный... В общем, в итоге понятно одно: единственный, кого любит Евгений - это он сам. Еще больше он любит только страдать.

Мне попалось издание, где в конце приводятся куски из главы о путешествии Евгения, которую Пушкин в итоге не стал включать в роман. И вот тут мне подумалось, что зря. С точки зрения сюжета там, может, ничего особо и не происходило, зато могло бы помочь лучше оценить героя.

Отдельно стоит сказать о фигуре рассказчика, которая занимает в романе едва ли не половину места. Вероятно, роман вообще о нем, точнее о том, как он рассказывает об Онегине.

Евгения Онегина стоит перечитывать хотя бы потому, что его написал Пушкин. Оценить всю прелесть этого произведения могли лишь современники автора да нынешние пушкинисты и прочие знатоки эпохи, которые легко читают меж строк метатекст и прочие аллюзии. Остальным остается довольствоваться хорошим слогом, сюжетом да скупыми сносками.

Эта повесть в школе прошла мимо меня непонятно каким образом. Тогда она мне наверное понравилась бы. Сейчас я оценила в очередной раз мастерство Пушкина. В таком маленьком объеме произведения так здорово прописаны герои. Несколькими словами как крупными очень точными мазками. Но в целом повесть мне не очень понравилась. Мне сильно не хватило продолжения, концовка показалась обрубленной (я знаю, что повесть не закончена). И это меня как-то расстроило даже.
Выбор Маши в конце истории мне не понятен - то ли хотела отомстить, то ли себя помучать... К Владимиру я тоже не прониклась особыми чувствами.
В общем "ай да Пушкин!", но повесть не моя явно.