Шерлок Холмс. Его прощальный поклон

— Что же, мистер Грегсон, не знаю, какова ваша британская точка зрения, но в Нью-Йорке, я полагаю, подавляющее большинство выразит благодарность мужу этой дамы.
— Ей придется поехать со мною к начальнику. Если её слова подтвердятся, не думаю, что ей или ее мужу что-нибудь грозит. Но, чего я не способен уразуметь, так это каким образом в этом деле оказались замешаны вы, мистер Холмс.
— Образование, Грегсон, образование! Всё ещё обучаюсь в университете. Кстати, сейчас еще нет восьми часов, а в Ковент-Гардене идёт опера Вагнера. Если поторопиться, мы можем поспеть ко второму действию.

— Вот вырезки из «Дейли газетт» за последние две недели. «Дама в чёрном боа в Конькобежном Клубе Принса» — это пропустим. «Неужели Джимми разобьёт сердце своей матери!» — и это вряд ли имеет к нам отношение: «Если женщина, потерявшая сознание в Брикстонском омнибусе…» — меня она не интересует. «Душа моя тоскует по тебе…» — нытьё, Уотсон, самое настоящее нытьё! А вот это подходит больше. Слушайте: «Терпение. Найду какой-нибудь верный способ общаться. А пока этот столбец. Дж.» Напечатано через два дня после того, как жилец поселился у миссис Уоррен. Вполне годится, верно? Таинственный незнакомец, возможно, читает по-английски, хотя и не умеет писать. Попытаемся снова напасть на этот след. Ну вот, так и есть — три дня спустя. «Дело идёт на лад. Терпение и благоразумие. Тучи рассеются. Дж.» Потом — ничего це́лую неделю. А вот нечто более определенное. «Путь расчищается. Если найду возможность сообщить, помни условленный код — один А, два Б и так далее. Узнаешь вскорости. Дж.» Напечатано во вчерашней газете, в сегодняшней — ничего. Все это весьма подходит к случаю с жильцом миссис Уоррен. Ждать недолго, Уотсон, я уверен, что положение прояснится.