Отец наших отцов

Она вспомнила статью Пеллегрини, где говорилось, что в женских тюрьмах старые заключенные набрасываются на слишком миловидных новеньких и уголками кусков сахара уродуют им личики. Почему сахар? Потому что шрамы от этого жесткого лакомства ничем не вывести.

Лучшего способа охоты не придумать: ждать, пока дичь убьется сама.

Если коротко, я не питаю ни малейшего доверия к людям с растительностью на физиономии. Усы или борода непременно что-то скрывают, хотя бы подбородок.

– Вы отдаете себе отчет, что мне достаточно пошевелить указательным пальцем, чтобы вас прикончить? – прорычал Анджело Ринцули. Толстяк посмотрел ему прямо в глаза.
– А вы отдаете себе отчет, что я могу без всякого сопротивления позволить вам меня прикончить? – ответил вопросом он, отхлебывая чай, пока не остыл.

У меня есть более существенный мотив – комфорт вида. – Это вам важнее истины? – возмутилась Лукреция Немрод. – Безусловно. На истину всем плевать. Как и на справедливость. Спокойствие людского стада – вот что важно.

Человек страдает, потому что постоянно находится в состоянии насилия над самим собой, над ему подобными и над всей вселенной. Чтобы покончить с этим, важно предвидеть последствия каждого нашего поступка с целью предотвратить череду насилия, которую он рискует повлечь.

... мошенничество иногда подстегивает серьезную науку. У ученых часто происходят взлеты интуиции, но доказать свою правоту они не могут за неимением средств или времени. Здесь и приходится очень кстати небольшое жульническое ускорение.

Человеческая физиономия сродни приборной доске с кучей индикаторов.

Убитых всегда подозревают в том, что они поторопились со своей правотой…

... людям нравится знать, кому завидовать.