Домашняя библиотека
- 27 книг
Ваша оценкаРейтинг LiveLib
4,6
11 оценок
- 573%
- 418%
- 39%
- 20%
- 10%
Ваша оценкаПрочитали 10Хотят прочитать 4
Рецензии
Аноним8 февраля 2017 г.Последний аккорд многогранной совершенной мелодии
Читать далееЯ думала, это будет итог. Знаменательный ясный итог, последний аккорд многогранной совершенной мелодии. Я думала, что смогу вынести свое суждение о сюжетных линиях, судьбах героев и истинном величии Саги. Я предполагала, что буду беспристрастна и непреклонна. Но на деле оказалось, что финальный роман есть ноющая беспокойная рана в груди, которая не дает уснуть, которая не забывается. Это книга – проникновенная, чувственная, блуждающая по грани отчаяния – не оставляет и следа от самоуверенности настроенного на рациональную критику читателя.
И потому, дойдя до середины увесистого тома, на финальных страницах первого цикла я проникаюсь умиротворяющей тишиной кладбища, вздыхаю над превратностями судьбы и делю без остатка одиночество Сомса. Сомс, бедный Сомс! Насколько яростно я презирала твой эгоизм, твое противоестественное уничижающее чувство собственности в начале Саги, настолько же глубоко я сопереживаю сейчас тебе. Век уходит, все меняется в бренном мире. Уже нет тех столпов уверенности, которые раньше так прочно удерживали Форсайтов на ногах. Война, грядущая революция, падение нравов… Что еще уготовила нам судьба? И потому так больно переступать порог дома на Бэйсуотер-Род. Заглядывать в знакомые комнаты, любоваться коллекцией миниатюр с лицами старейших Форсайтов, шкафчиком, полным семейных реликвий, альбомом с засушенными водорослями (прихоть тети Джули), расшитой бисером кушеткой, на которой с особым достоинством восседали когда-то грации ушедшего века. Почти невозможно удержаться от желания пробежать пальцами по послушным клавишам старого рояля… Быть здесь и понимать, что прошлого не вернуть.
И все же эта тоска не имеет столь великого значения, какое имеет тревога о будущем Флёр! Его девочка, его маленький огонь на сквозном ветру. Она так прекрасна в этом подвенечном платье, вот только безысходная грусть затаилась где-то во взгляде. Будет ли она счастлива? Будет ли счастлив Джон? Ранимый, бесконечно добрый, безвольный Джон, жизнь которого уверенно скатилась по косогору. Их союз бы перечеркнул все, что было! Он бы все исправил! И в минуту, когда Сомс, закрыв глаза на годы сердечной боли, поехал в Робин-Хилл, я простила ему все. Простила все, ибо это не просто участие, это акт самопожертвования, на который способен не каждый!
Ирэн не способна. Она прикрывается фразой «Мой дорогой, дорогой мой мальчик, не думай обо мне, думай о себе», а на деле выносит приговор чувству Флёр и Джона. В этом исходе повинна только она. Так что какой бы глубокой и сердечной не была ее любовь к сыну, она ни на каплю не сильнее личного эгоизма. Нежелания забыть прошлое во благо собственного ребенка. Ей куда проще помахать на прощание рукой Сомсу, подарить прощение с барского плеча, нежели совершить, может, единственный достойный поступок в своей жизни. И мне не хочется узнать ее позицию. Закипающую ярость в груди от мысли о ней мне ничем не унять. Я ее ненавижу.
Конечно, можно долго утверждать, что все мы - сами кузнецы своего счастья. В конечном счете, отказ от Флёр – решение Джона и только, но и скидывать со счетов безграничное влияние матери на сына я не хочу.
Сейчас мне больно. Взглянув на героев Саги, ставших за время чтения родными, понятными, любимыми, я не могу удержаться от грусти. Сомс остается наедине с собственным одиночеством. Заслужил ли он такую боль за годы бесконечных попыток найти причину нелюбви? Джун не находит в мире счастья. Моя маленькая сильная Джун. В ее сердце – отзывчивом, добром – будет вечно жива любовь к Филу. Борьба проиграна, а новой она более не начнет. Молодой Джолион умирает с болью в сердце и с именем возлюбленной на устах. Ради покоя жены он готов лишить счастья сына. А между делом, он не помнит (или не желает помнить) о том, что Ирэн увела у Джун Фила. Ирэн, опять Ирэн! А любила ли ты кого-либо, кроме сына?И мир, привычный мир, вслед за судьбами героев движется к неизвестности. Что там за поворотом? На новом временном витке? Страшно. Я закрываю глаза и предаюсь размышлениям вместе с Сомсом, ощущаю дуновение ветра на щеке и холодную шаль безысходности на плечах. Мне кажется, что страница за страницей я пережила несколько жизней. Любила и верила, теряла и находила, испытывала муки, страдала, искала ответы на вопросы, и с каждым разом убеждалась в том, что это еще не финал, что останавливаться рано, что покинуть Сагу сейчас попросту не смогу. Впереди еще циклы, а значит, точку пока ставить не стоит.
Если хочешь — вот моя рука.
Только знай: я не сверну с пути,
Чтоб испить всю нежность до глотка.
Я пришел, но мне пора идти.
Мне пора — за музыкой дорог,
Что всю жизнь манит издалека.
Я ведь странник, гость на краткий срок.
Если хочешь — вот моя рука
(Яльмар Гуллберг)
1175,5K- Аноним27 января 2017 г.
Иногда, пребывая в петле, легче повеситься
Читать далееМинуты пролетят и не вспомнятся. Часы канут в Лету. Жизнь утекает из-под пальцев Форсайтов. Она захватывает и утягивает в безумный круговорот событий подобно тому, как волна уносит на дно кусочки стекла. Встряхивает, не единожды проносит над поверхностью дна, пока не разнесет на сотни осколков или не сгладит углы. Пока не превратит в гладкий камушек. Волны набегают на берег, тревожат скалы…. И на это великолепие проносящихся судеб смотрю я. Смотрю за шумной сменой жизни и смерти, за переменой взглядов, за падением. Смотрю и взгляд не могу отвести. Мне говорили «Будешь жалеть». Мне говорили «Будешь ненавидеть». Вот только затерялись где-то и жалость, и ненависть. А восхищение… восхищение неизменно.
«Ох, мне бы столько уверенности в собственных силах! В том, что впереди маячит не один десяток лет молодости и отчаянного щегольства» - эта мысль не даёт мне покоя при взгляде на всех Форсайтов, от мала до велика убежденных, что жизнь не останавливается. Она вечна и похожа на бесконечный аттракцион. Ты приобрел билет и вот уже можешь с высоты лакированной спинки скакуна наблюдать, как мимо вихрем проносятся годы.
И все же Биржа уступает под натиском молодости. Старшее поколение Форсайтов редеет, в лучший из миров уходят видные собственники уходящего века – Энн, Суизин, Роджер, а юное подрастающее так мало похоже на него. Взгляните на Уинифрид! Непутевый Дарти уезжает с пленительной танцовщицей, прихватив по дороге жемчуга. Он, конечно, доставлял ей немало хлопот, семейную жизнь нельзя было назвать счастливой, но, в конечном счете, он ее муж – ее собственность. Да и не пристало такой «шикарной» даме в сорок два остаться одной с четырьмя детьми! За ее печальным вздохом можно при желании углядеть затаенное чувство, горечь покинутой женщины, и все же она не готова от него отказаться лишь потому, что он всецело принадлежит ей по закону. А вы сочувствуете Уинифред?
Малышка Джун совсем отбилась от рук. Привечает в своей студии (подумать только, юная леди обходится без слуг) «несчастненьких» мира сего – бедных гениев артистического мира. Форсайтская Биржа с упреком смотрит ей вслед: «С ее-то положением в обществе так опускаться…» И не понять известному семейству ни сейчас и ни после, что эта забота Джун – не что иное, как отклик раненного сердца. Пока хватит сил, она будет беречь от несправедливого мнения света еще сотни Босини, талантливых, но безжалостно выброшенных на парапет жизни. Я восхищаюсь Джун! Настоящая, немного вспыльчивая, смелая, не запертая в раковине бушующих чувств, она говорит то, что думает, поступает так, как велит сердце. Она делает усилие и совершает затяжной прыжок в сторону, противоположную Форсайтской Бирже. Не она ли утверждала в «Собственнике», что не может представить жизни без денег? Не она ли пыталась «выкупить» Босини у Ирэн? Не она ли теперь человечнее многих героев Саги.
Штормит и перебрасывает с камня на камень Сомса. Признаюсь честно, в первом романе он был мне более чем просто неприятен. Присвоенное ему старым Джолионом имя – Собственник – как нельзя кстати отражало все те негативные оттенки, что можно обнаружить в этом слове. Сейчас я качаюсь на весах от «Боже, как мне жаль его» до «Ну пойми, любовь не купишь», ибо можно бесконечно верить в свою независимость, в свою свободу от мнения семьи и упреков общества и… мечтать прислать ей подарок, увидеть ее, услышать ее. Снова быть с ней? Бедный, бедный Сомс. Иногда, пребывая в петле, легче повеситься, нежели вновь и вновь корить себя, предаваться несбыточным грёзам и страдать. Под внешней безучастностью, позолоченной гордостью собственника, хранится беспокойное сердце. Сердце, которое до сих пор не отпустило, до сих пор помнит! Но я опять склоняюсь в другую сторону. Мне хочется встряхнуть Сомса: «Хватит унижаться! Хватит дарить! Хватит целовать! Хватит следить! Её не вернуть. Нельзя вернуть любовь, которой не было». Страдая по Ирэн, он не задумывается над чувствами Аннэт, над тем, что делает ее пешкой своих устремлений. Ведь нужно же кому-то передать нажитый капитал! Звучит эгоистично, не правда ли? И все же, и все же...ком в горле от сцены первой встречи Сомса и Флёр.
Ирэн на полотне романа все так же мало, хоть и страданий по ней бесконечно много. Я замечаю, что жалости у меня к ней все меньше, а недоумения по поводу ее поступков все больше. К чему она так внезапно посетила Джолиона? К чему так ненавязчиво намекнула, что похоронила в душе любовь к Босини? Просто так? Так же просто, как ходила к старому Джолиону, а после стала наследницей. Вроде без злого умысла. Вроде. И все же в ее безупречность я не верю. Позиция Ирэн не понятна, поведение ее сомнительно.
Пытаясь разобраться в отношениях Ирэн и Сомса, теперь уже нельзя не упомянуть молодого Джолиона. Пожалуй, нет ничего удивительно, что человека, столь ценящего Красоту, притянула к себе Ирэн. Чувство долга попечителя постепенно переросло в чувство крепкой привязанности, восхищения и любви. Вот только я не могу не отметить в линии его поведения некоторый эгоизм. На мой взгляд, было крайне недостойно вести Джун на свидание с бывшей подругой. Вот так, не соизмеряясь с чувствами собственного ребенка. Хоть встреча и закончилась примирением. Восхищение к Ирэн настолько захлестывает его, что на какое-то мгновение он забывает о детях. Откуда знать, быть может, присутствие его в Робин-Хилле уберегло бы Джолли от вступления в ряды армии. Джолли, милый Джолли, как мне жаль…Второй роман оставляет после прочтения не меньший ворох мыслей, чем первый. Сомнение, радость, грусть, восхищение – он предложит целый спектр чувств на выбор читателя. Чего только стоит очаровательная воздушная трогательная история Холли и Вэла! Но делать выводы, несомненно, рано. Что там впереди? Ослабнет ли привязанность Сомса к Ирэн? Чем обернется брак Джолиона? Какие еще перипетии всколыхнут Форсайтскую Биржу? Всё впереди! А пока восхищение… восхищение неизменно.
1011,9K - Аноним31 января 2017 г.
Глоточек счастья
Читать далееА что если поместить несколько летних месяцев из жизни мальчишки в маленький рассказ? Не растекаться мыслию по древу, а закупорить это невесомое счастье на двадцати страницах. Что станется? Сдается мне, что получится чудесная настойка из заливистого смеха, выдумок и затей, лучей полуденного солнца и ожидания чуда! И, кажется, Джон Голсуорси что-то мыслил в этом куда раньше старины Рэя Брэдбери. Пусть каждый подберет ингредиенты по вкусу, а я пока предлагаю вам заглянуть в мир маленького Джона Форсайта!
Вот он замер в нерешительности, не зная как скатиться с лестницы. Лицом вниз, ногами вперед? На животе, боком? Нелегкая задачка как ни крути, а ведь надо успеть до приезда родителей! Вот он сооружает плот из полотенец и подушек, вступает в неравный бой с белым медведем и берет штурмом замок Фрон де Бефа, на постройку которого потратил три дня! А сейчас, расположившись в просторном зале, инсценирует Семилетнюю войну, вооружившись сотней оловянных солдатиков. Его не обремененные школой деньки текут неторопливо, каждый проходит под властью вдохновения. Откуда его черпать, как не из «Тома Сойера» и «Гекльберри Финна»? Как не любить приключения рыцаря Айвенго?
В окружении Джона немного людей: конюх Боб, няня «Да», мадемуазель и Белла. Вот только главных все нет и нет, а так хочется тепла и участия отца и матери. Этой далекой, бесконечно прекрасной матери, тоску по которой не передать словами, на которую не наглядеться, которую не дождаться! Но спустя месяцы она перешагнет порог, и все изменится. Вспомнится красота ее глаз и волос, чудесный аромат и легкие одежды, вновь осознается, что она – где-то там, на далеком пьедестале, ступеньки к которому приходится делить с отцом. Правда, есть что-то недоброе в его долгом взгляде, когда Джон отвоевывает слишком много внимания? А еще этот чудной сон, где черная кошка со странной улыбкой отца шепчет: «Не пей слишком много». Не хочет делиться светом луны?
В этой настойке из солнечных дней, на этих страницах детства есть нечто большее, чем груда очаровательных зарисовок с мальчиком на лестнице, мальчиком-мореплавателем, мальчиком-индейцем – обычным мальчиком, коих сотни и тысячи были и есть. Здесь бережно сохранились неясные и безотчетные переживания, фантазия и реальность, безграничная любовь и привязанность к матери. Здесь все живописно, фактурно и чувственно, как только и может быть у Джона Голсуорси – великого мастера перевоплощения из сдержанного рассказчика в романах в талантливого художника в интерлюдиях.От этих воздушных описаний, умело подобранных слов, искренних чувств не спрятаться. С этим маленьким альбомом акварельных этюдов не хочется расставаться! А потому, дойдя до последней строчки, так хочется снова отведать глоточек счастья и помолодеть, вернуться к легким страницам, на которых душа ребенка, на которых любовь и жажда участия, на которых царит детство Джона – твоё, моё, наше! И, думается мне, вернусь!
921,5K
Цитаты
Аноним25 июля 2014 г.Прежде чем совершить какой-нибудь поступок, всегда стоит подумать, не обидишь ли ты этим другого человека больше, чем это необходимо.
192,9K- Аноним17 октября 2014 г.
Деньги со всем, что можно на них купить, не приносят счастья. Его приносит только любовь.
172,5K 
Аноним25 января 2017 г.От единственных детей ждут слишком многого. Пока переделаешь все, чего от тебя ждут, успеешь умереть.
151,9K