Ева

Фалько посмотрел на даму, которая задержала на нем взгляд пятью секундами дольше, чем допускали правила благопристойности. Поправил галстук и пригладил волосы. На лице его заиграла плотоядно-озорная улыбка волка, увидевшего в лунном свете овчарню, заполненную разнообразными деликатесами.

Прежде чем разворошить осиное гнездо, сообрази, где спрятаться.

Герои вообще гораздо прозрачней, чем подонки. Сколько раз я видел, как они отправляются в забвение или на кладбище, не оставив позади ничего, кроме барабанной дроби, которая им одним только и слышна.

Помни – проникая в душу женщины, ты начинаешь опасное путешествие.

Женщина – тем более замужняя, – которая должна скрывать серьезное чувство, ведет себя, как правило, хладнокровней, чем та, кому надо маскировать невинное увлечение.

На лице Фалько заиграла улыбка – но не та, которую он обычно посылал женщинам. Так плотоядно улыбается обжора перед банкой тунца или акула – под двумя жертвами кораблекрушения.

Улыбка Фалько растопила бы лед в стакане виски.

Только идиоты заглушают духами то, чем разит от жизни.

Каждый профессионал свято соблюдает старое верное правило – прежде чем войти куда-нибудь, узнай, как оттуда выйти.

Пытка – дело хлопотное, подумал Фалько, затягиваясь.