1
Ваша оценка«Возвращение на родину» (1878) – роман английского писателя Викторианской эпохи Томаса Гарди (создателя знаменитой «Тэсс из рода д’Эрбервиллей»), входящий в условный «уэссекский» цикл, который сам автор позднее определил как «романы характеров и обстоятельств». 1840-е годы, Юго-Западная Англия, Уэссекс, Эгдонская пустошь. Юная красавица Юстасия Вэй, страстная, своевольная, эгоистичная и амбициозная, жаждет вырваться из ненавистного ей деревенского захолустья в «другую жизнь», полную блеска, весе...
Жанры
Книга из цикла
Романы характера и среды
2
3
4
5
6
7
Рейтинг LiveLib
4,1
324 оценки
- 535%
- 449%
- 313%
- 22%
- 11%
Ваша оценкаПрочитали 370Хотят прочитать 865
Рецензии
Аноним29 ноября 2020 г.Не дергайся и стой в своей очереди
Читать далееКнига напомнила мне театральную постановку. Все действие происходит в нескольких декорациях, буквально два-три дома, гостиница и природа. Персонажей тоже немного, три женщины и три мужчины из основных героев и множество "маленьких людей", которые нужны лишь для объемности происходящего, потому что без них как и без воздуха, такого незаменимого и совершенно невидимого, не могло бы все этого быть.
На фоне дня сегодняшнего все развивается невозможно медленно. Чтобы найти человека тратятся дни, чтобы навестить родственника нужно десятки миль идти пешком. Это создает отличные возможности для обмана, но герои ими толком не пользуются, потому что по настоящему никто никого обманывать и не хотел. Просто как-то так сложилось, скорее от нехватки жизненного опыта, чем от реального желания.
Книга входит в список "1001 books you must read before you die", как одна из первых работ сплетения природы и человека. Действительно, роман начинается именно с описания места, где происходят действия романа. И каждая новая часть, каждая глава так или иначе отдает дань местности, делает ее одним из главных героев. И конечно же ближе к концу истории, когда мы подходим к трагической кульминации бушует ураган, льет ливень и
"Ветер сотрясал оконные рамы и, врываясь в трубу, бормотал там что-то глухое и странное, словно пролог к трагедии."Много насекомых. Очень-очень много! И я понимаю почему. Когда я в деревне пытаюсь читать на природе, долго ищу место поровнее и без кочек на поляне, расстилаю плед, ищу позу поудобнее, располагаюсь и уже минут через десять бросаю эту идею из-за мешающих насекомых. По тебе тут же начинают ползать муравьи, жучки, щекочут голени, ползут по упирающейся в землю руке, мошки лезут в очки. Очень отчетливо все это вспомнила.
По тексту постоянно мелькают слова: сангвиники, меланхолики. Не знала, что в конце 19 века все отчетливо представляли что означают эти термины. Сейчас мало кто из читающих скажет с ходу чем один от другого отличается (я, к примеру, без гугла, даже все четыре с ходу не назову, как-то они не в быту).
Сюжет до смешного напоминает ситуацию, когда стоишь в очереди на кассу и соседняя очередь двигается быстрее. Ты думаешь что самый умный и меняешь очередь, но тут же прежняя очередь начинается двигаться быстро, а твоя намертво встает. Это Юстасии так не везёт. За что нас бог наказывает очередью неведомо, а вот автор наказывает Юстасию за тщеславие. Но наказывает очень уж сильно, учитывая что тщеславие у нее было по молодости. Все бы прошло, жизненный опыт придавил изъяны и вывел бы достоинства, но автор распорядился по своему.
Язык автора сильно разнился по моему восприятию в четырех направлениях: описания природы, диалоги, внутренние переживания героев и отстраненное мнение автора.
Мне понравился язык автора в части описания внутренних эмоциональных ощущений персонажей. Много иронии и понимания того, как устроено взаимодействие между людьми, с какими трудностями сталкиваются люди при этом взаимодействии, и как этого всего можно было бы избежать. Описания природы воспринимались мной с трудом, возможно потому что природа с которой я живу и природа которая описывается сильно разнится. У меня было некое представление о том как это выглядит, но я почему-то уверена что оно совершенно неправильное. Диалоги получились живые, легкие и мне понравилось, как передана разница между сословиями, по речи можно догадаться кто есть кто, даже если нет определения "он сказал, она сказала". Текст в части авторского мнения представляет собой ироническую манеру речи и это понравилось мне в романе больше всего. Автор писал данную книгу в юном возрасте, только поженившись, но уже имел представление о природе людей достаточно богатое, чтобы иметь способность журить ее недостатки.У книги два финала: журнальный (который и печатают в книгах) и изначальный (который журнал в печать не пустил и автору пришлось прогнуться). Мне авторский больше нравится.
1122,4K
Аноним12 декабря 2025 г.Замысловатые любовные фигуры
Читать далееИли: кривые развития персонажей.
Конечно, с прозой сэра Томаса нужно было познакомиться. Раз уж я так качественно расчитала британцев вообще и викторианцев в частности, проза Томаса Гарди просилась в этот ряд. И была у меня еще одна, но самая существенная причина.
Итак, уважаемый сэр Томас отправит своего читателя в самое сердце и символ Англии - вересковые пустоши, имеющие прозвание Эгдонские. Как водится в такой глухой и уединенной местности, все друг друга знают, и все новости разносятся моментально и долго обсуждаются. Книга первая называется "Три женщины", и, собственно, эти женщины: миссис Йобрайт, почтенная матрона, мать сыночки-корзиночки Клима и тетка кроткой Томасин. Эта самая Томасин, типичная викторианская героиня, которая: сейчас, тетушка, только замуж схожу, и заживу (если жених соизволит). А вот третья...
Третью деву зовут Юстасия - снимите шляпу на всякий случай, ибо - стоит. И это - героиня для викторианских романов совершенно нетипичная. Читала, что сэру Томасу так хорошо за нее прилетело от чопорных викторианских нравов, что пришлось даже немного редактировать. Но шажочек за шажочком сэр Томас возвращал нам ту Юстасию, которую задумал. Она - умная, образованная, сильная, характерная. И больше всего хочет - большего, и вырваться уже из этих тоскливых Эгдонских пустошей.
"Любовные интересы" тут, конечно, как на подбор. Главным я прозвала Дэймона Уайлдива. И, конечно, персонаж это еще тот. Мне он напомнил типичных опереточных злодеев, подкручивания усиков еще не хватало. Но в сцене их объяснения с Юстасией я выдала последней еще вистов, потому что - терпеть она это не станет, не-а.
Я думала, она вообще ему кадык вырвет!
Ну, еще тот самый сыночка-корзиночка Клим. В первых частях он предстает словно профессор Хиггинс, который считает свою избранницу типичной и собирается ее перековывать. Блин, чудак-человек, ты совсем ее не понимаешь, и даже не хочешь, иНичем хорошим это не кончитсяА, еще был Венн Диггори, и он... охряник. Кто же это?.. Это так давно начиналось, что я уже, честно признаться, подзабыла. То ли краску он продает, то ли овец красит. И, в общем, хороший он парень, честный и услужливый - просто не столь высокого происхождения и полета.
Итак, все фигуры на сцене, и за собиранием замысловатых любовных союзов сэр Томас и предлагает нам наблюдать. Конечно, всего (как водится у викторианцев) многовато. Порой даже ненужно много: сбило меня представление какой-то пьесы или дооолгая игра в кости. Но где-то с первой трети я почувствовала - какой-то родной дух. Очень мне напомнило Тургенева или Карамзина. А еще ж сэр Томас пишет так красиво! От неизменных пейзажей вересковых пустошей до - одна сцена мне напомнила описание картины с Офелией. А еще я не учла, что это не просто "роман характера и среды", а - трагедия. И - таки да, трагедия.
Посетую только, что для меня у персонажей вышли даже не арки, а какие-то кривые падения. Ну Юстасия, ну... И худшей сценой оказалось ее нытье и причитание (Moaning - это же нытье, плач? Это как Moaning Myrtle - Плакса Миртл).
Признаю, что подобное надо любить, к подобному надо быть готовым. С одной стороны автор будет делать читателю прекрасное, потому что хочет поделиться пейзажами, похожими на родной край. С другой стороны - потому что за много слов больше платили, не без этого. Но с Юстасией, думаю, очень даже стоит познакомиться. Поэтому посоветую любителям и ценителям викторианских романов, которые знают, что порой важнее не действия, а чувства и переживания. Но красиво будет точно.
Ну и главный фактор, который подружил меня с книгой. И это - начитка Алана Рикмана. Да, лучший голос на Земле, который знал, как должен звучать настоящий британский язык. Во-первых, он решает все мои вопросы с переводом. Потому что стилизация меня, честно признаться, даже подбешивала и смотрелась не очень органично. А еще явно переводчик переводил с написанного, а не с задуманного, и Клайм на самом деле Клим, а Ибрайт - Йобрайт.
Ну и просто это Алан Рикман. Не посоветую для знакомства такую объемную книгу, но настоятельно советую 130й сонет Шекспира в его исполнении. Просто - послушайте...94211
Аноним2 июня 2024 г.Вересковая пустошь
Читать далееЭтот роман входит в условный цикл «романы характера и среды». И действительно, здесь прекрасно показаны сложные неоднозначные характеры и среда – как природная, так и в человеческом плане.
Ранне - викторианская эпоха, примерно середина 19-го века, Эгдонская пустошь, глушь на юго-западе Англии.Сразу встречаем три женских характера – хорошая, добрая, скромная Томазин, которая, состарившись, будет похожа на свою тётю миссис Ибрайт. Они обе живут в своей среде, они добрые, добродетельные, трудолюбивые, высоко не заглядывают, в облаках не витают. Совсем не то Юстасия – мечтательная, книжная, высокомерная девушка, которая считает эту Эгдонскую пустошь вместе с её обитателями недостойной себя. Она красива, притягательна, и конечно, эгоистична и самолюбива.
Только двое мужчин во всей округе смеют ухаживать за ней, смеют влюбиться в неё. А в её любви больше надуманности, никого из них она не любила, а любила свою мечту о любви. Если бы любила Уайлдива, согласилась бы с ним бежать в Америку – шанс вырваться из глуши. (С другой стороны, что там в Америке – та же глушь в те времена). Клайма она тоже сама себе «сочинила» в мечтах о прекрасном Париже. Ни одного из этих двоих она не пыталась понять и узнать, а интересовалась только собой и своими эмоциями.
Юстасия стала и жертвой, и виновницей, и «раздражающим фактором» в этом сообществе затхлости и суеверия, и символом, и идеалом. Трагедией обернулся этот запутанный многоугольник. Юстасия осталась в памяти Эгдонской пустоши символом иного существа, прекрасно-трагического. Благоговейную память о ней сохранят Чарли и Клайм. А затем она станет легендой этого края.
Легенды они такие – человек-легенда, как правило, на самом деле был в житейском смысле не очень приятным и эгоистичным человеком. Зато память о нём даёт утешение среди повседневных бед и печалей.
Ещё одно действующее лицо романа – это сама пустошь, она прекрасно показана, описана, она присутствует во всех эпизодах, живёт со всеми героями, она живая. Вереск, дрок, ежевичные плети, холмы, низины, овраги, костры, насекомые, змеи, светлячки, мили дорог и тропинок, валуны, сумерки, туманы, дожди, палящее солнце – всё это живая пустошь, она как будто наблюдает за людьми и за тем, что с ними происходит.
741,2K
Цитаты
Аноним3 июня 2012 г.… достаток измеряется не тем, сколько человек получает, а соотношением между получением и тратой.
251,1K- Аноним22 ноября 2020 г.
А кроме того, осенью всякого тянет разжечь костер. Это естественное побуждение человека в ту пору, когда во всей природе прозвучал уже сигнал гасить огни. Это бессознательное выражение его непокорства, стихийный бунт Прометея против слепой силы, повелевшей, чтобы каждый возврат зимы приносил непогоду, холодный мрак, страдания и смерть. Надвигается черный хаос, и скованные боги земли возглашают: «Да будет свет!»
231K - Аноним24 ноября 2020 г.
Представление кончилось: Сарацину отрубили голову, святой Георгий одержал победу. Никаких восторгов по этому поводу никто не выказал, как не стали бы их выказывать по поводу того, что осенью в лесу бывают грибы, а весной подснежники. Зрители отнеслись к пьесе с такой же флегмой, как и сами актеры. Это было развлечение, которому полагалось предаваться каждый год на святках, — и говорить тут было не о чем.
20888
Подборки с этой книгой
1001 книга, которую нужно прочитать
- 1 001 книга
Экранизированные книги
- 1 811 книг
Азбука-классика (pocket-book)
- 2 451 книга
Аудиокниги - лучшие по озвучке
- 309 книг
Экранизации BBC
- 176 книг
Другие издания
