Теория невероятности

Михаил Анчаров

Сборник избранных произведений Михаила Анчарова.

Жанры

Рейтинг LiveLib

0 оценок

Эту книгу пока никто не оценил, ваша оценка может стать первой

Ваша оценка

Хотят прочитать 8

Рецензии

Аноним20 декабря 2016 г.
Как же выглядит всё-таки хорошая жизнь?
Это одна из тех редких книг, которые некоторые называют странными. Просто потому, что они не преподносят на блюдечке готовый сюжет с раскрытими характерами героев, не предполагают финала, который всё расставит по своим местам, не расставляют акцентов или оценок- плохой-хороший. Здесь до всего надо додумываться самому. И, возможно, иногда точка зрения и не сойдётся с автором, и ты растеряешься. Но тем книга и хорошА, что она учит и мыслить, и оценивать, и быть собой.
Полубыль-полунебыль, реальность, выходящая за грани, текст в тексте, поток мыслей и чувств,- всё это делает историю главного героя и загадочной, и странной одновременно.
Так кто же он, Сапожников, обычный обыватель, или человек, перешагнувший своё время? Философ-мыслитель, или просто праздный мечтатель?
Мне кажется, он из тех маленьких людей общества, которые на самом деле великие. Это такие, как он, победили в Великой Войне, такие, как он восстанавливали страну из руин, такие, как он творили и создавали. Незаметные, но с большим потенциалом и мощным, далеко слышимым голосом.
И, может быть, их имена и не вписаны в историю, но они продолжаются в своих потомках той древней памятью крови, узами более крепкими, чем деньги и слава.
Сапожников, рядовой советский инженер, бывший минёр. Его жизнь проста, но в этой простоте столько интересного, столько мыслей, идей, воспоминаний. Он их вынашивает, лелеет, записывает в тетрадь, делится с окружающими его учёными, професорами и просто обычными людьми. "У Сапожникова было много идей, но он их не скрывал, потому никто его и слушать не хотел. Серьезными идеями не бросаются, их приберегают для себя, а несерьезные - кому они нужны."
"По прихоти никто никого победить не может. Победить может только идея жизни. Чья идея порождена жизнью, та и берет верх. И тогда никакие пушки завоевателя не спасают. Тут он сталкивается с силой, которую никаким орудием не победить. Эта сила называется "жизнь",- такой вот он "дефективный" философ, простодушный, наивный и очень дальновидный.

Однажды, когда Сапожникова спросили: "Что такое хорошая жизнь", он ответил:
Хорошая жизнь - это мягкий-мягкий диван... большой-большой арбуз... и "Три мушкетера", которые бы никогда не кончались. Такое у него было представление о хорошей жизни. Ему тогда было двенадцать лет, и ему нравился Атос...
Я разделяю его точку зрения, и могу добавить ещё несколько десятков пунктов. Но зачем? Даже этими всё сказано. Очень много в этих словах. Жизни, любви, обычного человеческего счастья, домашнего тепла и уюта.

Эта книга для тех, кто любит и любим, кто ценит жизнь, и если и есть в ней что-то дорогое, то это мир и покой близких.
В сущности ведь всё очень просто:

Сапожников нахмурил брови, освоил космос, заплатил за квартиру, разбил фашизм, побрился, упустил жизнь и вышел на улицу.
И вдруг там он понял, что жить то и не ничинал ещё.
Как и все мы, не так ли?
Для клуба ПЛСЛ.
Читать далее
68
4,1K
Аноним13 января 2019 г.
Мы народ.Мы живём вечно и медленно,как самшитовый лес.Корни наши переплелись,стволы почти неподвижны,и кроны тихо шумят. ...Мы народ. Опорный столб неба
Попадаются порой жизненный книги. И думаешь, о чем они? Отвечаешь сам себе: о жизни? Значит, ни о чем и обо всем. "Самшитовый лес" как раз из них. Всего лишь о жизни Сапожникова, его поисках себя в ней и самоопределении в творчестве. Самое поразительное в ней - отсутствие времени, то есть оно естественно есть, но оно принадлежит вечности. Кажется, что произведение написали вчера, да-да, именно вчера, ну, в 2018 хотя бы, такой современной представляется сороколетняя книга. И, кстати, двухтысячные годы в ней упоминаются несколько раз.
Мне показалось, что Анчаров пишет в духе Платонова, не щадя текст, сумбурно порой, по-своему обращаясь со словом и смыслом. В романе очень много интересных, поистине оригинальных, неповторимых идей от автора, а значит, от советской интеллигенции 70-х гг.Думаю, Сапожников отчасти сам Анчаров, одинокий и самобытный, изобретатель "вечного двигателя", искатель Атлантиды, созерцатель и отчасти философ, мало кому понятный, но очень нужный всем. Анчаров заражает и глубинно тревожит душу читателя. Хочется оглянуться вокруг себя или углубиться внутрь, кому как удобнее, чтобы тщательно исследовать себя, всесторонне осознать своё предназначение в жизни. Книга раскрыла что-то новое во мне, обязательно к ней вернусь, продолжу цикл и непременно порекомендую её мои родителям.
Читать далее
51
3,5K
Аноним10 декабря 2014 г.
Довольно странная книга... для тех, кто не читал прозу Анчарова раньше и не знаком с его душевно-литературными ценностями и особенностями. И очень узнаваемая и нежно оберегаемая теми, кто знаком хотя бы с "Сода-Солнце" или ещё чем-то анчаровским, тонким, трепетным и неповторимым.
Говорить что-то о сюжете — дело совершенно губительное, как для души повести, так и для слушателя/читателя этого неуместного перерассказа. И не зря строчкой выше употреблено выражение "душа повести", потому что, на мой взгляд, здесь важен не сам событийный ряд (хотя без него никак не обойтись), не само изложение каких-то событий, а та тонкая, трогательная, неуверенно-робкая манера писательства (но только кажущаяся такой), свойственная пишущему прозу первому советскому барду.
Очень короткая повесть. Настолько короткая, что совсем не страшно потратить час-полтора-два на её чтение. Потому что след от неё останется не на день, не на неделю и даже не на месяц — на годы...
Читать далее
42
601

Все рецензии

Цитаты

Аноним4 июня 2012 г.
-...к двоечникам я почему-то испытываю слабость. А почему – непонятно.
– Понятно, – сказал Магома. – Мы развиваемся по неизвестной программе, а отличники по известной.
35
2,8K
Аноним15 октября 2014 г.
Человек для других хочет правил, а для себя исключений
29
1,3K
Аноним8 февраля 2012 г.
Пока мы про человека помним, он для нас живой. Вот когда забываем про кого-нибудь, то и живого как не было, умирает для нас этот человек, и в нас что-то умирает от этого, чтобы остальному в нас жить.
21
942