Безатказнае арудие

<p>Граф Сессин вот-вот умрет — в последний раз. Главный ученый Гадфий вот-вот получит таинственное послание, которого ждала много лет, из Долины Скользящих Камней. Юный ходок Баскул вот-вот погрузится в хаос криптосферы, отправляясь на выручку другу-муравью. И все на свете вот-вот безвозвратно изменится. Ведь за кулисами терпеливо дожидается своего часа «безатказнае арудие»...</p>

Жанры

Рейтинг LiveLib

3,8

105 оценок

5
35%
4
34%
3
20%
2
7%
1
4%

Ваша оценка

Прочитали 113Хотят прочитать 126

Рецензии

Аноним14 июня 2022 г.
Рюкзак путешественника по Бэнксу
Если вы любите читать, но не любите напрягаться, то лучше не связывайтесь с этим романом Бэнкса (да и с другими, пожалуй, тоже). «Безатказнае арудие» требует напряжённой работы во время чтения и после, а в самых запущенных случаях — и до. Вот о самоподготовке «до» я и хочу рассказать.
Представьте, что вы пришли в магазин купить пару килограмм удовольствия от фантастической книги. И продавец ласково уговаривает вас на Бэнкса. Мол, он такой-сякой: гениальное совмещение реального мира с виртуальными информационными технологиями! бессмертные люди с условно бесконечными жизнями! космическая опасность, от которой герои спасают мир! приключения! погони! впечатляющие антагонисты! изощрённая стилизация под разные психотипы! увлекательная параллельная композиция из нескольких повествовательных линий!
И ведь ни словом не врёт, паршивец! На мой субъективный взгляд, всё это — истинно. Я в восторге от книги и готова петь ей дифирамбы (критикуя в скобках некоторые недостатки), но суровая проза жизни заключается в том, что неподготовленный читатель сломается на первой же дневниковой записи Баскула (1-я глава, 4-й параграф), когда маладый х0дъок нациньот пишаць ыа едот свый азобыи мангьер (азоба бес храматны). Чтобы этого не случилось, вручаю вам первый инструмент для вашего походного рюкзака на пути покорения этой книги:
1) орфограф, взятый из мира «Брошенных машин» Джеффри Нуна;
описание инструмента: позволяет читать быстро, не зацикливаясь на ошибках, и правильно понимать написанное.
Уверена, вы хотя бы краем уха слышали про явление тайпогликемии, хотя вряд ли знаете само слово. Смысл в том, что не имеет значения, в каком порядке расположены буквы внутри слова, если первая и последняя буква останутся на своих местах, — текст всё равно будет понятен. Дело в том, что мы читаем слово не по буквам, а целиком. Для чтения дневника мистера Баскула можно использовать аналогичный принцип: читать слова не по буквам, а по звукам, охватывая слово целиком и вслушиваясь в его звучание.

Йа всигда знал што йа неабычнай, не пахош на других, но в атличии ат фсех других, у миня галава так страна устроина, што йа ни магу писать правильна, и мне приходитца эта делать фанитически.
Если быстро читать про себя эту часть романа, то особых трудностей или грамарнацкой аллергии не возникнет (хотя следить, к примеру, за погоней в таких условиях трудно). Но если наловчиться скользить по тексту, то можно обнаружить, как эмоционален и красноречив бывает Баскул. Пусть его дневник — классический образчик дисграфии (расстройства письменной функции), зато наблюдать за самим героем очень интересно.
Думаю, автор стилизовал манеру речи Баскула, чтобы подчеркнуть не только юный возраст, но и особенности психики. Дисграфия, в первую очередь, связана не с плохим образованием или юностью (хотя и с ними тоже), а с особым образом мыслей, делающим Баскула не похожим на других. И остаётся только восхищаться выдержкой Бэнкса (и многострадальных переводчиков Бэнкса), которому удалось выдержать этот стиль по всей книге. Видимо, пожалев своих читателей хотя бы чуть-чуть, он сделал Баскула прозрачно прямой личностью — очевидно отважным, хитрож… ловким, упрямым, общительным, но без всяких заумных внутренних терзаний. В отличие от других героев, его мысли не надо вычитывать с лупой, чтобы найти потаённый смысл. (Но, раз уж об этом зашла речь, скажу: нестандартное мышление Баскула заключалось в том, что он был способен понять даже муравья или ястреба, его гибкая психика позволяла найти общий язык с кем угодно, а исследовательские способности, упрямое любопытство и умение задавать правильные вопросы и делать неожиданные выводы при минимуме информации — были настолько высоки, что даже опасны. Хотя, по сравнению с асурой, Баскул вообще-то кажется почти нормальным. Но как вам такой факт: он поместил часть своего сознания в химерика и стал с ним друзьями? Это вам не выдуманный невидимый друг, тут всё серьёзно.) Достаточно расслабиться и быстро читать вслух про себя — так легко следить за сюжетом.
Стоило мне подумать о развитии событий, как я поняла, что выжить в этом мире без моего особого второго инструмента было бы сложно, поэтому вот он вам:
2) эбсторфская карта мира;
описание инструмента: помогает ориентироваться в мире «Безатказнага арудия».
Представьте себе такую буддистскую форму бессмертия: вы проживаете свою жизнь в обычном режиме, со здоровым телом, до самой старости, а после смерти ваше сознание перерождается в новом теле с вашей памятью, всеми навыками и новыми возможностями (внимание: «Доктор Кто» входит в чат и приветствует всех). Люди в таком будущем настолько хорошо умеют работать с сознанием, что «перерождение» не составляет проблем и лишь из этических соображений ограничено цифрой «7»: восемь жизней, семь перерождений. И даже после последней смерти можно прожить ещё восемь жизней в качестве цифрового сознания в слоях криптосферы, максимально похожих на базовую реальность. Очаровательный способ провести вечность, не правда ли?
Об этом не говорилось в тексте, но, думаю, кроме этических были и другие соображения: наши сознание и память не рассчитаны на бессмертие, ведь даже в пределах одной жизни трудно помнить всё и всегда быть осознанным, а если перерождаться с накопленной душевной усталостью, когда даже всех событий не упомнишь, это неминуемо повлияет на психику. (Бэнкс писал про метастарение, но не утверждал, что наложенные ограничения связаны именно с ним). Если жизнь бесконечна, то это уже не человеческая жизнь. Во всяком случае, усталость графа Аландра Сессина VII от долгих жизней заставляет задуматься о том, что ограничение перерождений — это мудрое решение.
Помимо перерождений, есть и другие формы взаимодействия сознания и высоких технологий. Чтобы не потеряться в техописаниях фантастического мира, вам важно помнить только про импланты и крипт. Первое — это устройства внутри головы, отвечающие за приём и передачу информационных сигналов, второе — информационное поле. На том этапе развития импланты уже стали врождёнными, и только у самых привилегированных личностей был выбор: использовать или не использовать. Информационное поле в ту эпоху уже было настолько гигантским, что не влезало в рамки привычного нам Интернета и было наречено Криптом. К крипту можно было подключиться через импланты и найти необходимую информацию; можно было создать конструкт личности, который бы жил и действовал в крипте независимо, поддерживая связь с «оригиналом» до поры до времени; а можно было войти в крипт «физически» (точнее, виртуально, но с полным погружением, потому что там тоже есть «физические» законы, хотя время, например, течёт иначе). Именно последним промышлял ходок Баскул.
У имплантов есть и обратная сторона: государство может следить за вами везде, где бы вы ни находились. Служба безопасности выборочно мониторила всех и каждого, а король Адиджин так вообще жить не мог без вуайеризма: хлебом не корми, дай подсмотреть за чьим-нибудь блудом прямо внутри головушки. С привилегированными, конечно, королю приходилось изгаляться, но страждущий всегда обрящет.
Ещё в этом мире были конструкты и химерики. Про первых я уже говорила: конструкт был отщепившейся частичкой личности. А химерик — это животное, к которому в голову вселилось человеческое сознание. Человек управлял химериком, хотя иногда животные инстинкты могли взять верх над личностью. Химериков использовали как посланцев или переносчиков сознания (хотя были «люди», которые так и жили). Интересное будущее. Я бы не отказалась забраться в голову нашей кошке — она такая странная, не могу угадать, о чём она думает.
Было бы хорошо обозначить на карте место и время действия. Это определённо происходило где-то на территории современной Америки. Похожая на дворец (точнее вычурную крепость-башню) Сефера, где происходило большинство событий, — это последняя столица мира, самый крупный город, возникший на руинах великой цивилизации, которая возвысилась много позже XX века (роман был написан в 1994 году). Это определённо далёкое будущее, но не только из-за высоких технологий и указания на неопределённое будущее. События происходят вскоре после того, как значительная часть человечества образовала Диаспору и смылась в космос подальше от пропащей Земли (вскоре — т.е. спустя десяток поколений). Диаспора могла забрать с собой всех, но никого не могла заставить. Поэтому они улетели, но позаботились о своих «соотечественниках» и их потомках. Оставшиеся на Земле люди были отказниками: не хотели покорять космос или обладать высокими технологиями, поэтому умышленно остались и злонамеренно теряли всё, что не соответствовало «политике партии». Да, они не смогли отказаться от всего (жадные всё же люди), но то, что осталось, значительно подпортили: например, необходимый для нормального существования крипта хаос обозвали врагом и начали разрушать крипт («не могу тебя контролировать? так не доставайся же ты никому!»), а импланты поставили на службу тотальной слежки и т.д. О дивный новый мир.
Социально-политическое устройство можно назвать парламентской монархией («мягкой диктатурой меритократии», если точнее), но следует уточнить, что король был создан искусственно в качестве самого идеального из монархов. Даже если бы у него были дети (ээээ, а как у них там вообще с деторождением?), следующим королём всё равно стал бы новый искусственный идеальный король. В управлении миром ему помогала Консистория, состоящая из людей, которых можно назвать министрами. Хотя (наверное) их и не создавали специально для Консистории, они были по-королевски идеальными (т.е. жадными до контроля и эгоистичными) управленцами. В остальном мире существовали кланы, и человек мог появиться на свет в любом из них. Правда, в историях главных героев клан всплывает только у Асуры, да и то тем боком, что она родилась в чужой клановой усыпальнице и глава клана на прощание принял её в семью. Про клановую принадлежность остальных не говорилось, видимо, они — слишком выдающиеся личности, чтобы нуждаться в семейной поддержке.
К слову о выживании, последняя и любимая метка на карте мира — обзор профессий. Баскул, как уже неоднократно говорилось, был ходоком: погружался в крипт всем сознанием, и для этого ему не нужно было ни умирать, ни создавать конструкты. Сессин в своей последней жизни был военным (высокоранговым, но даже это его не спасло). Гадфий была учёной, контролировала строительство кислородных заводов, например, или же отвечала за расшифровку таинственных посланий. Кроме короля, управленцев и многочисленных помощников из других профессий стоит упомянуть инженеров (интересно, что они проектировали?), охранников из службы безопасности, криптографов (эти могли взломать сознание, хотя и не всякое), монахов (вообще-то ходоков типа Баскула растили как раз в монастыре), гадателей (эти составляли прогнозы на основе данных из крипта и толковали их) и мертвецов (тоже неплохая профессия, если подумать). Можете себе представить столь интересный мир? Но на этом всё, другой информации почти нет.
Третий инструмент — неудобный, бесполезный до поры до времени, но необходимый, чтобы автор не задурил вам голову окончательно:
3) маховик времени;
описание инструмента: помогает узнать, какие события в разных параграфах происходят параллельно, а некоторые нет, и отмотать мыслевремя повествования к началу предыдущих событий.
Ах, как было бы расчудесно, если бы любезный автор сам любезно прописывал момент, к которому нужно мысленно вернуться, чтобы следить за фабулой!.. Но автор зол и коварен, и читателю остаётся страдать до конца. В каждой главе кроме последней есть по четыре параграфа, каждый из которых повествует с точки зрения одного из четырёх героев, которыми были: 1) асура, взявшая себе имя Асура; 2) главный учёный Хортис Гадфий III; 3) граф Аландр Сессин VII; 4) ходок Баскул Сорвиголова (нам дан его дневник от первого лица). Они все главные герои своих параллелей, но если сравнить между собой, то Асура всё-таки важнее Гадфий, Сессин умнее Баскула, а Баскул смешнее и активнее всех.
Однако события в линейках не всегда происходили параллельно — и об этом надо помнить, чтобы не сойти с ума. Мало того, что время в реальности и крипте течёт по-разному, так ещё и автор старательно заметал следы, чтобы развязка романа стала грандиозным сюрпризом (и у него получилось). Ради сохранения этого сюрприза я должна вручить вам этот инструмент и запретить им пользоваться (т.е. я не буду спойлерить, как линии повествований протекают относительно друг друга, и не расскажу, как герои пересекаются между собой), просто помните, что где-то в рюкзаке валяется маховик времени, который пригодится только тогда, когда книга будет дочитана.
Четвёртый из инструментов, которые бы я рекомендовала взять в дорогу:
4) смартбук графа Сессина;
описание инструмента: если открыть заднюю сторонку книги, активирует режим дневника и позволяет вести конспект всех событий; жизненно необходим, чтобы не сойти с ума, пока пытаешься отследить последовательность событий.
Когда дочитаете до этого места в романе, поймёте, почему я обзавидовалась книге, которая хранилась в котомке Сессина всю дорогу по конечному уровню. Не представляется возможным найти такую книгу с уже готовым пересказом (свой не отдам — там страницы заляпаны слезами, потом и кровью), но вы лишь выиграете, если будете вести собственный после каждого прочитанного параграфа. И когда в какой-то момент вы начнёте хватать ртом воздух, выпучивать глаза и всякими иными невербальными способами выражать степень своего ох… удивления от происходящего, конспект буквально спасёт вашу психику и поможет быстро отыскать место логической нестыковки.
К чести Бэнкса могу сказать, что настоящих логических противоречий я нашла всего парочку (1, когда внезапно оказалось, что Онкатерий выглядел как женщина, хотя асура с самого начала видела мужчину, но потом почему-то вдруг призналась, что видела женщину) (2, когда встреченная в конечной жизни на конечном уровне крипта женщина доставила Сессину загадочное послание — многозначительное, но, как оказалось в конце, ничего не значащее) — а с такой композицией их могли бы быть тысячи! Но с прискорбием сообщаю, что в книге очень много подозрительных или узких для понимания (так узко, что без смазки не прощемишься) мест. Во многих (но не везде) автор хитро выкрутился: подстелил «соломку» заранее, сделав нужные намёки, но при этом пустил читателю столько пыли, что тот не смог бы заметить ни единой подсказки. Говоря нормальными словами: только перечитав книгу, вы сможете узнать, «а-а-а-а, так вот где был намёк» или «а-а-а-а, так это был намёк». И если вы вдруг не заметили, то скажу словами через рот: я тащусь от хитровыделанности автора, и вся эта работа по осмыслению, поиску подсказок в уже прочитанном и проверке нестыковок была мне чисто в кайф. Однако без конспекта не факт что я была бы жива и писала этот обзор.
Если вдруг решите пренебречь этим инструментом, оторву от сердца и отдам вам пятый инструмент, и это:
5) прялка мойры (той, которая крайняя слева в троице);
описание инструмента: помогает сплести из разрозненных фактов-волокон единую и цельную пряжу фабулы.
Асура: родилась уже взрослой в клановой усыпальнице семьи Велтесери, погостив там и немного познав мир, во сне получила знак двигаться дальше, в Сеферу, где она узнать и сможет выполнить своё предназначение; добралась до крепость-башни, где её сцапали безопасники; её заперли под землёй и попытались «взломать»; взламывали долго и безуспешно, пока однажды за дело не взялся самый главный — тогда-то и началось самое интересное.
Хортис Гадфий II: отправилась в обсерваторию, где недавно получили световое послание с башни (туда никто не мог попасть и все думали, что там никого нет); в обстановке сверхсекретности Гадфий узнала текст послания, предупреждавший об опасности со стороны неба и со стороны властей; обсудила с гадателем смысл послания и действия их тайного кружка; внезапно её попытались убить — вот тут-то и началось самое интересное.
Аландр Сессина VII: был убит, когда направлялся в точку военных действий; расследование ничего не дало, потому что каждый раз его перехватывали и убивали снова; в конечной жизни сумел спрятаться, использовав запас «уловок параноика на самый чёрный день»; в тайном месте встретился со своим конструктом, который много лет собирал информацию; тот всё рассказал, экипировал и отправил в путешествие по конечному уровню крипта; это путешествие закончилось спустя десятки лет крипто-времени возле башни — и вот тогда-то и началось самое интересное.
Баскул Сорвиголова: играл в шахматы с другом, когда бородочи-ягнятники похитили его подругу-муравьиху; он бросился в погоню по крипту, но был атакован мистером Гидибиди (уверяю, вы не хотите знать, кто это); в реальности отправился обратно в монастырь, по дороге зашёл в крипт и узнал, что творится что-то неладное: правительство ведёт полномасштабную охоту на странных личностей, про бородачей-ягнятников ходят странные слухи, не говоря уже про то, что он сам ищет какого-то муравья; вернувшись в реальность, обнаружил, что его преследуют, попытался скрыться, удалось только с помощью летучей мыши и ленивцев; но и в убежище банды ленивцев его быстро обнаружили, стоило только сунуться в крипт; однако, даже будучи в бегах, он нашёл бородачей-ягнятников — тут-то и началось самое интересное.
Условное разделение на четыре нити, разумеется, нужно лишь для того, чтобы поддержать авторскую махинацию не скажу с чем. К тому же почти во все нити врезается повествование с точки зрения короля Адиджина, что не помогает распутать историю. Король, впрочем, так и не становится главным героем — его удел наблюдать, как всё рушится. Хорошо это или плохо — судите сами.
Последний инструмент вам в рюкзак:
6) телескоп Хаббл-баббл;
описание инструмента: позволяет везде и всегда видеть опасность, грозящую миру.
Тяжеловато, правда, придётся (сколько он там мыслетонн весит?), но это первейший помощник любого уважающего себя параноика и начинающего конспиролога.
Итак, вернёмся во времени к началу повествования и посмотрим хорошо вооружённым глазом, что творится в этом мире. Солнце гаснет. Оно и сейчас гаснет, а в будущем оно гаснет ну слишком уж очевидно. А ещё пылевое облако под кодовым названием «Вторжение» захватывает небо, и новый ледниковый период наступит на Земле куда быстрее, чем погаснет Солнце. Бородачи-ягнятники что-то замышляют — уж не свергнуть ли правительство? Правительство развязало бессмысленную войну с кланом инженеров, и в ход идёт такое оружие, что погибнуть может всё — и живое, и мёртвое. Хаос крипта тоже не дремлет и захватывает неинфицированные области, грозя оттеснить человечество в самые суровые пределы реальности (ну, знаете, даже более унылые, чем наши, — ни тебе в небе полетать, ни в интернете посидеть). С помощью Хаббл-баббла, кстати, можно увидеть и новоявленный страх человека перед искусственным интеллектом, великим, непостижимым и безжалостным. Бэнкс отлично знает про этот страх, поэтому и пользуется им, чтобы нагнести обстановку, но на самом деле в его романах ИИ почти всегда дружелюбен и заботлив по отношению к людям (во всяком случае, если злой человек умышленно не создаст злой ИИ).
Есть чего испугаться, есть о чём подумать, не правда ли? Как в хорошей фантастической книге, в «Безатказнам арудии» собраны многие, важные для людей вопросы, тревоги и мечты. Это одна из причин, почему я восхищаюсь этой книгой, пусть не во всём идеальной, но всё-таки замахивающейся на что-то великое — на будущее всего человечества.
Если попытаться кратко обобщить, с какими мыслями я столкнулась в этой книге, то это было бы что-то обобщённое — уж очень много всего. Человек думает, что он царь природы, но на самом деле ему не выстоять перед настоящим натиском природных сил. Перед законами физики все равны — и люди, и муравьи, и искусственный интеллект. Но человек в своей гордыне об этом забывает. И такая медленная катастрофа как Вторжение, пожирающее небо, является лакмусовой бумажкой для человечества. Кто как поступит в такой ситуации? Как поступлю я?
Хорошая книга, вкусная, хотя и немного трудная для чтения.
Читать далее
45
1,6K
Аноним18 апреля 2024 г.
Очинь жизниная книга
Все хорошие книжки не очень-то похожи друг на друга (в отличии от плохих). Вот, например, не входящая в цикл "Культура" книга "Безатказнае арудие" Йена М. Бенкса. Экспозиция от четырех рассказчиков, чьи пути ожидаемо сплетаются ближе к концу повествования, оригинальное устройство далекого будущего, вездесущая криптосфера, приближающаяся глобальная катастрофа... Но делает книжку привлекательной (в моих по крайней мере глазах) такой прием. Один из рассказчиков - молодой Баскул, крипто-сталкер - говорит фанетичиски. Тоисть как слышет. При этом речь его построена довольно сложно, богатый словарный запас и лексические конструкции предполагают интеллектуальную глубину. И вот это противоречие, сначала едва уловимое и почти неосознаваемое, дарит (по крайней мере, мне) истинное наслаждение.
Читать далее
29
132
Аноним16 марта 2014 г.
Фармат или нифармат? Фармат! - кричю йа вам. - И Бэнкс в ачиридной рас эта даказал. Мне очинь совесно, што йа, палюбифший этава писатиля за иво бальное ваабражение и образы, каторые он наделил йаркими качиствами, ришил прачесть эту книгу только благадаря атрицатильным рицензиям, где Бэнкса ругали за испорчиныи слава, написаные бес всяких арфаграфий, так, как мы привыкли с вами их слышить. И ищё мне совисно за вас, хвалифших Мост и востаргавшихся Шагами по стеклу, за то, што вы толи пабаялись, што Бэнкс вас разачируит, толи ищо чево, но за Безатказнае арудие так и нивзялись. А вить зря, вить зря!
В этой книге, как вы уже успели догадаться, а если не догадались, то сейчас узнаете, несколько планов действий, которые разворачиваются сначала, казалось бы, независимо друг от друга, а потом сводятся к одному финалу. Только их здесь не три, как вы уже привыкли, а целых четыре, и, уходя из одного, я испытывал горечь временной утраты, но она глушилась радостью от возвращения к другим событиям с другим героем. Связывает же их всех мир реальный и мир крипта, который, оставив вас в недоумении вначале, будет завлекать вас позже, когда вы начнёте в нём разбираться. Моим учителем стал молодой ходок Баскул, который опускался в этот чудный крипт по роду своей деятельности. На то он и ходок, чтобы, спускаясь, исследовать его огроменные просторы и находить там ответы на вопросы, появившиеся в реальности. Крипт, за неимением лучшего слова, можно сравнить со сном, где вы, ступая по хрустящим листьям доисторического леса и неожиданно оказываясь в облике большой фиолетовой птицы, летящей за воробышком или ещё какой-нибудь мелочью, не можете сказать уверенно, где у него заканчиваются границы и где он вообще находится, но вы точно знаете, что границы где-то есть. Примерно то же самое и в крипте. Это бесконечное хранилище информации с разными уровнями погружения и даже такими, соваться в которые без необходимости не стоит, иначе вас там убьют или вы сами сойдёте с ума и покончите жизнь самоубийством. Но это ещё ничего. Не волнуйтесь, одна смерть, если она не последняя, ничего не решает.
Здесь же, в крипте, бродя с Баскулом то там, то сям, меня не раз охватывал настоящий саспенс, но я не мог бросить Баскула одного, и мы, убегая от ужасной преследующей нас птицы, как ни пытались, никак ни могли выбраться из этой передряги, в которой погрязли из-за двух несвязанных между собой событий. Первое - у Баскула украли его муравьишку Эргейтс, к которой он весьма привязался и которую ввиду незначительных размеров постоянно стремился уберечь от любой опасности, хоть она и не была, я думаю, так уж им подвергнута. И второе - угрожающее планете Вторжение, которое станет, возможно, концом для реального мира; у людей же остаётся незначительная надежда друг на друга, и только успех наших героев, делающих всё возможное для спасения жизни, может повлиять на приближающееся к планете нечто.
У остальных героев, быть может, история не так насыщена динамичными событиями, как поход Баскула за муравьём, но они всё же хорошенько попотеют, спасая свои жизненно важные для крипта и мира задницы; одна из них даже трансформируется в другую, но я вам этого не говорил.
Среди читателей, я знаю, есть те, кто незначительного писаку Бэкнса не любит и, мельком пробежав глазами по Осиной фабрике, считает, что лучше обходить этого автора стороной, а по возможности разок-другой упомянуть о болезненном знакомстве с его, так сказать, творчеством, и заявить, что с Франциском Колдхеймом это знакомство и заканчивается. Ну и ладно, ругайте Бэнкса сколько хотите, но ваша предвзятость и нежелание читать его дальше лишают вас той редкой и удивительной архитектоники его произведений, которая подчас недоступна и более мастеровитым писателям. Ведь не каждый, даже создав яркие образы, уверенно сходящие со страниц книги и заставляющие вас сопереживать им, способен потом соединить их, раскиданных в пространстве и времени, и сделать это незаметно, как будто так и было вначале. Но ничего, нам больше достанется, раз вам не нравится.
И ищё. Ни спишите ставить крест сами знаити на чём только патамушто вашиму внутриниму грамарнаци приходица, видя это ужаснае безабразие, пиребираца через ниво, как черес дебри непрахадимых лисов. Забудте об этам, стукните грамарнаци па галове, штобы он не мешал вам четать, и пастарайтесь панять, што, на напишы Бэнкс атдельныи главы таким спосабам, мы бы лишылись парядашново числа забавных маментаф, каторыми одарили нас афтар и персанаш.
Читать далее
14
312

Все рецензии

Цитаты

Аноним18 декабря 2015 г.
Мы - уравнение. Мы не можем отрицать алгебры Вселенной или результатов вычислений. Умрешь ты мирно или в истерике, в благодати или в отчаянии - не важно. Готовься или не замечай - не важно. Очень малое значит очень много, и почти все не слишком важно.
12
226
Аноним18 декабря 2015 г.
- По-моему опыту, самые искренние подозрительнее всего в нравственном плане, а кроме того, лишены чувства юмора.
7
117
Аноним27 сентября 2012 г.
Serehfa was a frozen turbulence of architecture beyond the merely monumental: revetments rose like cliffs topped by broad, wooded scarps, stout bastions stood like jutting bluffs, serrated ridges of parapet lay stretched hazily like squared-off mountain ranges themselves, cloud-lined walls ascended sheer or stood pierced by the vast caves of dark windows, whole forested slopes of steep-pitched roofs lay serried green beneath the warmth of the high summer sun, and soaring arches of gables and buttresses climbed to higher and higher levels piled one on top of another, all swathed in whorling patterns of colour and climbing stacked, packed, placed and lifted to where the sparkling whiteness of snow and ice sat in a broad band of collected light thrown dazzlingly against the shining sky.
Читать далее
2
19