Спасителей не выбирают

Так ничего толком и не придумав, Хаггар сделал единственное, что пришло в голову: привлек женщину к себе и поцеловал. Только почему-то совсем не так, как собирался изначально, а очень осторожно и бережно. Так, как стоит взрослому опытному мужчине целовать юную нетронутую девушку, чтобы не обидеть и не испугать. Он так, кажется, прежде целовал только жену в первую ночь после свершения брака. Может, пылких чувств между молодоженами и не было, но они неплохо ладили, и Хар в самом деле искренне старался не причинить вреда и не отпугнуть.

— Сейчас будем совмещать приятное с полезным и сбрасывать остатки злости в мирное русло, а то я думать не могу в таком состоянии, хочется пойти и оторвать голову этому старику! — Мужчина сел и требовательно потянул ее к себе.

— Как? — шепотом спросила Брусника.

— Не бойся, тебе понравится, — с ухмылкой пообещал он. Рывком стащил с нее рубашку вместе с бусами, небрежно отшвырнул в сторону и, обхватив женщину за талию, тесно прижал к себе одной рукой, второй же накрыл ее затылок, после чего запечатал ей рот глубоким жадным поцелуем.

— Взрослая женщина, маг… Тьфу, шаман! Грома боится! — Раздраженно ворча, мужчина бесцеремонно, рывком перевернул дикарку спиной к себе, расправил одеяло, укрывая обоих, и улегся, одну руку заложив под голову, а второй обняв женщину. — Спи!

— А что, дождь уже кончился? — недоверчивым шепотом спросила та, прислушавшись к окутавшей их тишине.

— Я полог молчания поставил. Спи, сказал! — тихо рыкнул Хаггар, и она сочла за лучшее отложить расспросы. Правда, уснуть вот так сразу не сумела.

Лежала, вслушиваясь в удивительно плотную, неподвижную тишину, какой не слышала никогда прежде.

Свободная сероватая рубашка с рукавами по локоть, прикрывавшая нижние ребра, оказалась вышита вдоль подола и ворота какими-то узорами, к ней присоединилось несколько ниток мелких бус невесть из чего. Ткань штанов, подпоясанных кожаным ремнем с веревочными завязками, внешним видом походила на мешковину и цвет имела зелено-коричневый, грязный. Узкие икры обтянули высокие мягкие сапожки.

Пожалуй, без одежды она на взгляд теневика выглядела куда лучше.

— Не уходи, пожалуйста, далеко, хорошо? В лесу опасно, если его не знать, — предупредила женщина.

Хар коротко кивнул в ответ и проводил свою спасительницу взглядом. Чувствовалось, что та не просто знает лес, но выросла в нем и является его частью, — под темным пологом она растворилась бесшумно, не потревожив ни ветки.

— Нормально. На подвиги я сейчас не способен, но на ногах вроде бы держусь. — Теневик махнул рукой и огляделся, рассматривая уже не мертвую железную коробку, но лес вокруг и свою спасительницу на его фоне. Зрелище радовало глаз. Толстые, почти оранжевые косы спадали ниже тонкой талии, золотистая от загара кожа даже на вид казалась мягкой и бархатистой, а уже знакомые на ощупь округлости выглядели особенно привлекательно. Ни собственной наготы, ни наготы стоящего рядом мужчины Брусника не стеснялась вовсе.

К слову, рост ее Хаггар оценил правильно: женщина в самом деле едва доставала макушкой до его плеча.

— Это хорошо. Тогда я все же схожу в поселок. Ты при необходимости сможешь забраться обратно внутрь?

Он научился есть пищу, отвратительную на вкус и вид. Научился спать на любой поверхности и в любых условиях. Научился ценить одежду только за то, что в ней не было дыр, а не за качество ткани, подходящий цвет или фасон. Но так и не научился видеть женщин в доступных деревенских девках, и уж тем более — полковых проститутках. Искать же и уговаривать недоступных… прямо скажем, ему было не до того.

Насилие же, с помощью которого некоторые мужчины на войне решали свои проблемы, магу откровенно претило. Да, у него имелась масса недостатков, он умел быть жестоким и часто бывал таким, но никогда в жизни ему не доставляла удовольствия примитивная физическая победа над заведомо гораздо более слабым противником.

Мужчину начало покусывать за пятки нетерпение и здорово подзабытая уже жажда деятельности, в юности толкавшая на сумасбродные поступки. А Брусника при этом продолжала сладко сопеть, даже не подозревая, что своей безмятежностью уже начинает раздражать мага, неожиданно обзаведшегося потерянным было шилом в известном месте. Он уже собрался потрясти соседку по кровати за плечо, но та вдруг сонно буркнула что-то во сне, еще крепче прижалась к нему и даже бесцеремонно закинула ногу на его бедро. Это движение, а также пощекотавший ноздри теплый запах золотисто-рыжих волос неожиданно для самого мага, но по факту вполне закономерно подтолкнуло мысли Хаггара в совсем другую сторону.