Пустошь. Дом страха

Мы гораздо ближе к злу, чем ты думаешь.

Если хорошенько задуматься, это весьма забавно. Оба мы страдаем одним и тем же заболеванием, но только тебя оно сделало богатым и знаменитым, а меня-серийным убийцей.

Я понимал, что обманываю себя, но человек пойдёт на любые ухищрения, чтобы жить в мире с самим собой.

В каждом из нас живет другой.

И этот другой – убийца…

Писатель из Орсона не получился бы. Он мог сочинить красивую фразу, но в целом его проза и стихи отличались нескладностью и двусмысленностью, что обрекло бы его на провал, если б он вздумал печататься.

Вермонт в ноябре обладает той же самой неестественной красотой, что и покойник, наряженный к похоронам.

Вся страна как зачарованная следила за этим делом, и средства массовой информации только подливали масла в огонь. Люди упивались собственным страхом, множились самые невероятные гипотезы.

... он делает это ради страха, который испытывает другой человек. Вот что доставляет ему наслаждение.

Мать выбросила Орсона из своих мыслей. Когда я раньше необдуманно заводил о нем речь, она тотчас же умолкала. Ее сразило то, что Орсон ушел, тринадцать лет назад разорвав все связи с семьей. Первоначально она справлялась с болью, отрицая сам факт, что он был ее сыном. Теперь, по прошествии многих лет, – что он вообще появился на свет.

– Ты ее прочитала?
Мать нахмурилась, и я догадался, в чем дело.
– Не хочу тебя обижать, – наконец сказала она, – но она в точности такая же, как и все предыдущие. Я не дочитала даже до конца первой главы и отложила ее. Ты же знаешь, я терпеть не могу сквернословие. А этот Сиззл просто ужасен. Я не желаю читать о человеке, который поджигает людей. Не представляю, как ты мог написать такое. Все решат, будто я плохо с тобой обращалась.