Purgatorio

Луч солнечный забрезжил на вершине,
И легче стало сердцу моему.
Утихнул страх — взволнованное море
Души моей смущавший в эту ночь,
Которую провел я в тяжком горе.

И смертный час для них недостижим, 
И эта жизнь настолько нестерпима, 
Что все другое было б легче им. 
Их память на земле невоскресима; 
От них и суд, и милость отошли. 
Они не стоят слов: взгляни - и мимо!

Кто с верою в груди
Заветам пастыря последовал покорно,
Тот брал в ладью к себе хороший груз бесспорно.
Когда же, соблазнясь, порой во все концы
За пищею новой бежит послушно стадо -
У возвратившейся с чужих лугов овцы
Нет больше молока и пусты все сосцы.
Не многим из овец милее их ограда,
И жмутся к пастырю в опасности они.
Но так немного их осталось в наши дни,
Что на одежду им сукна немного надо.

Царица мать, ослеплена тоскою,
И ярости не в силах превозмочь,
Зачем себя, боясь утратить дочь,
Ты погубила собственной рукою?

"Остановись, тосканский гражданин!
В речах своих ты скромен и прекрасен.
Ты родины благословенный сын,
Которой я был некогда опасен!"

Бояться должно лишь того, в чем вред
Для ближнего таится сокровенный;
Иного, что страшило бы, и нет.

Земную жизнь пройдя до половины,*Я очутился в сумрачном лесу,Утратив правый путь во тьме долины.

О пестуя восторги и печали,
Всем существом мы предаемся им
И в это время сознаем едва ли,

Что есть иные чувства; не хотим
Другому предаваться в те мгновенья.
И не владемм помыслом своим...

И это разбивает заблуждение,
Что в нас душа мерцает не одна,
Когда на страже слух наш или зренье.

Мир болен слепотой...

Читатель мой, когда среди высот
Альпийских был туманом ты захвачен
И сквозь него глядел ты, словно крот,
Сквозь пленку глаз, но вскоре густ и мрачен
Рассеялся туман и бледный луч
Вдруг проглянул украдкой из-за туч;
Когда тебе случалось видеть это -
Пойми, каким я чувством был объят,
Увидев вновь сияющий закат.