The Exorcist

мне кажется, чаще всего Дьявол побеждает нас в мелочах; бессмысленная, мелочная злоба, элементарное человеческое взаимонепонимание, жестокое, ранящее слово, срывающееся с языка друга, — вот самые страшные его достижения.

Когда надо сделать очень многое, обязательно о чем-то забываешь.

В этом, видимо, и весь секрет – дьяволу нужно, чтобы мы сами считали себя недостойными. Я думаю, что вера в Бога не зависит от разума, а от нашей любви, от того, считаем ли мы, что Бог любит нас...

— С вас сейчас штраф возьмут, вы это знаете? По будням с 4 до 6 здесь запрещена остановка.
— Не важно, – засопел Киндерман. – Я ведь разговариваю со священником. А здесь все полицейские набожные.

Дьявол же себя рекламировать не устает. Куда ни глянь, вся жизнь — сплошной его рекламный ролик.

Если человек поверит в то, что он оборотень, он и будет вести себя как оборотень.

Что касается Бога, то я действительно в него не верю. До сих пор. Но когда речь идет о дьяволе, тут совсем другое дело. В это я поверить могу. И я верю. В самом деле! ... Вот вы обращаетесь к Богу. Представьте, сколько он должен отдыхать от наших просьб и молитв, чтобы они ему не надоели, если он, конечно, существует. Вы понимаете, о чем я говорю? А дьявол постоянно сам создает себе рекламу. Он везде, он всюду совершает сделки.

...не была ли материя Люцифером, пытающимся вернуться обратно к Господу.

- Там крысы?
- Я же сказала.
- Но на чердаке чисто.
- Ну что ж, значит, у нас чистоплотные крысы!