Ленинград Довлатова. Исторический путеводитель

Эта книга - путеводитель по Ленинграду, каким он был в 1944-1978 годах, когда здесь гулял с няней, ходил в школу, учился в университете, влюблялся, женился, писал рассказы и пытался напечататься Сергей Довлатов, самый популярный русский прозаик второй половины XX века. Три маршрута проведут читателей по памятным местам, познакомят с городским ландшафтом позднего Ленинграда и историческим контекстом.

Жанры

Рейтинг LiveLib

4,5

122 оценки

5
61%
4
34%
3
5%
2
0%
1
0%

Ваша оценка

Прочитали 145Хотят прочитать 169

Рецензии

Аноним20 февраля 2018 г.
Читала книгу в рамках игры "Книжная полка". Второе знакомство с творчеством Л. Лурье (рецензия на книгу "Град обреченный")
просто отличная книга для любителей Довлатова и Санкт-Петербурга (Ленинграда)
Авторам удалось не только воссоздать эпоху 60-70-х гг. в Ленинграде, но и ближе познакомить с подробностями биографии Довлатова. В книге много фотографий тех лет. Все здания и учреждения, о которых говориться в тексте, обязательно имеют соответствующее фото.
Книга написана легким языком, с тонким юмором, как раз в манере Довлатова.
Изюминкой книги можно назвать Хронологию, где факты биографии писателя соотнесены с событиями в стране и в мире.
В следующий приезд в Питер - сразу же к Довлатову, на Рубинштейна,23!
Читать далее
17
655
Аноним22 января 2023 г.
«Писатель, для которого ожидание публикации стало своего рода неврозом»
Налетела грусть,
Что ж, пойду пройдусь.
А. Розенбаум
...и город, который во всех ипостасях лучше всего умеет воспитывать невротиков (это Достоевский сказал, не?), — материалище. К этому выводу пришли два Лурье (отец и дочь, историк и краевед Петербурга и исследователь творчества Довлатова, если верить врезке на форзаце) и решили написать то ли о Ленинграде через призму Довлатова, то ли о Довлатове через архитектурный [а также культурный и социальный] ленинградский ландшафт.
Структура книги интересная: два маршрута по местам в центре Ленинграда-Петербурга, связанных с Сергеем Донатовичем, а вместо третьего — солянка мест, где он бывал и отметился (они разнесены от Апрашки до Калининского района — замонаешься идти). Маршруты эти соединяют важные для довлатовского поколения точки (Пушкинский дом, кассы «Аэрофлота», рюмочные, Дом книги и прочая), каждой из них посвящено эссе. Правда, иногда Довлатову в них отводится всего одна строчка вроде «любил забредать сюда пропустить рюмочку». О местах же рассказывается со становления советской власти в общих чертах (плюс дореволюционный хозяин, если он был) и послевоенные годы конкретно.
В итоге получается две сотни страниц очерков о жилых домах на Рубинштейна и Марсовом поле с тремя дворами и флигелями, больших и малых театрах пятидесятых и незаметных и знаменитых рюмочных по дороге с Васьки на Невский. Так как Лурье (уж не знаю, который конкретно) рассказчик потрясающий, то читаются быстро, детальки врезаются в память, оставляют возможность шикануть перед гостями/бабушками/друзьями рассказами о том, что вот тут — да-да, в этом самом доме — поставили одну из первых в городе — а может, и в Союзе, Лурье же не уточнили — эспрессо-машин.
Сложно сказать, о чём усталый читатель, перегруженный событиями и фактами, узнает больше в конце путешествия: о месте действия или герое. Наверное, это субъективно и зависит от того, что его интересует больше: конкретный человек в советской послевоенной реальности или жизнь города, сформировавшего этого человека. Такой вот урборос.
И минутка библиофильского задротства: издательство «БХВ-Петербург» тиражом аж 2000 экземпляров выпустило потясающее тактильно издание: тканевый переплёт, серебряное тиснение на обложке, плотная бумага, оригинальные форзацы с иллюстрациями и много фотографий. Вопреки подзаголовку оно как бы кричит: это тебе не путеводитель, это искусство.
Читать далее
14
237
Аноним9 октября 2017 г.
Книги - машины время люблю искренне, преданно и беззаветно. Те, что приглашают прогуляться в роли обывателя периода, который застать не довелось. А уж по самому любимому и замечательному городу на земле – так и подавно пустилась бегом.
Время не столь давнее, в устах большинства рассказчиков овеянное флером романтизма их молодости. Но если смахнуть этот флер, и советские добрые фильмы, и надуманность с молодостью и памятью, избирательно оставляющей только хорошее, останется жесткая действительность, с абсолютным отсутствием свободы, практически полным отсутствием шанса на самовыражение и дефицитом, как лозунгом эпохи.
Довлатова не отношу ни к самым любимым писателям, хотя читаю достаточно много и с удовольствием, ни уж тем более к людям, с которыми бы хотелось дружить или иметь какие-либо дела. Пока еще главенствует первое сложившееся впечатление, как о человеке циничном, самовлюбленном и не привязанным ни к чему и ни к кому, но чем ближе знакомство, тем больше сомнений в правильности такой однобокой моей характеристики этого человека. Безусловно, его горький цинизм и легкую насмешку над всем и вся, прежде всего над самим собой, никто не отберет и вряд ли станет отрицать, но все отчетливее под этим защитным слоем проступает израненная человеческая душа, образом, привычным нам, прикрытая намеренно самим же автором.
Надо ли отделять творение от его творца? Извечная дилемма, нерешенный вопрос. В зависимости от того, я думаю, насколько сам творец желает, чтобы его личное смешивалась с его творчеством. Сергей Донатович их практически не разделяет, сам активно знакомит нас со многими сторонами своей жизни, а авторы книги приглашают эти знания расширить и прогуляться рука об руку с Довлатовым по его жизни, его Ленинграду.
Сама книга будет наиболее интересна петербуржцу, потому что позволит пройтись по, возможно, до боли знакомым местам, взглянув на них совершенно другими глазами. Поколение, что помнит еще все перечисленные в книге адреса в их прошлых ролях она погрузит в ностальгические воспоминания; тех, кто помоложе – пригласит на увлекательную историческую прогулку. И каждый дом, и улица расскажут свои истории, крохотные отрывки в длинной ленте прошлого города, недостающие детали мозаики.
Читать далее
7
269

Все рецензии

Цитаты

Аноним10 декабря 2017 г.
Грубин принадлежал к тому характерному для Петербурга типу, главным девизом которого является выражение "давай завтра".
7
635
Аноним6 августа 2018 г.
Тайная война не утихала. Кастрюля, полная взаимного раздражение, стояла на медленном огне и тихо булькала...
1
428
Аноним6 февраля 2020 г.
Гении, как известно, ходят стайками.
0
220