Мертвый отец

Доналд Бартелми (1931—1989) — американский писатель, один из столпов литературного постмодернизма ХХ века, мастер короткой прозы, которую в его случае иногда определяют даже как «короткий короткий рассказ» или «внезапная проза». Автор 4 романов, около 20 сборников рассказов, эссе, пародий, эфемеры и прочего (часто им же и проиллюстрированого). Лауреат десятка очень престижных американских литературных премий, чьи названия, к сожалению, мало что скажут нынешнему русскому читателю. Его романам в р...

Жанры

Рейтинг LiveLib

3,7

99 оценок

5
32%
4
31%
3
26%
2
6%
1
4%

Ваша оценка

Прочитали 111Хотят прочитать 405

Рецензии

Аноним23 декабря 2019 г.
На сотой странице «Мёртвого отца» моя идея запойно прочитать все купленные книги «Додо Пресс» и сделать о них отдельный тематический выпуск растворилась в вечерней дымке. Оказалось, что моей любви к Ионеско и симпатии к Беккету недостаточно для того, чтобы принять ещё и Бартелми, что уж говорить об оставшихся Макгуэйне и Хобане, книги которых я теперь и открывать-то боюсь, не что читать. В общем, одно дело читать абсурдистскую пьесу, и совсем другое – роман.
⠀
Из «Мёртвого отца» можно узнать о двадцати двух разновидностях отцов, из коих важны только девятнадцать. Почерпнуть информацию о том, как часто встречается прыгучий отец и что делать, дабы превратить его прыжки в маленькие жалкие подскоки. Что лучший способ подойти к отцу – сзади (тогда если отец захочет метнуть в вас дротик – промахнётся) или что гнедому отцу можно доверять, а ярко-рыжих отцов зовут Джонами. Но, конечно, самая важная информация заключается в том, что «истинная твоя задача как сына есть воспроизведение всех до единой гнусностей, коих касается сие наставление, но в истощённой форме. Ты должен стать своим отцом, однако вариантом его, что бледней, вялей».
⠀
Толковать Бартелми – дело непростое, возможно, этому стоит учиться в специальных заведениях и заниматься всю жизнь, превратив сие в своего рода религию. Но прицепленный на трос мёртвый отец, которого мили и мили волочат за собой герои – образ не такой уж и загадочный, в конце концов, все мы, так или иначе, всю жизнь тащим за собой образы своих родителей, то воскрешая, то убивая их. Мы одновременно хотим и не хотим быть ими, испытываем к ним то жалость, то любовь, то ненависть, видим в них демиургов и обычных людей со своими слабостями и недостатками. И образ отца-прородителя – это одновременно нечто и мифологическое, и религиозное, и культурно-ценностное, то из чего мы вышли, и то, что довлеет над нами всю нашу жизнь, хотим мы того или нет. Стоит ли от этого избавляться? Бартелми считает, что определённо да, но у читателя может быть свой ответ…
Читать далее
21
851
Аноним12 февраля 2017 г.
Книга из тех, что не для понимания, а для трепета. Про неё можно долго и интересно рассуждать и раздумывать, но только при условии, что ей наслаждаешься, а я не знаю, какими словами рассказать именно о наслаждении. Так или иначе, это очень круто.
Бартелми как-то удивительно размашисто и точно работает и с языком, и с предшествующими литературами, и с разными мифологиями, и, среди прочего, с бытованием мифа в современном ему общественном сознании (для нас, живущих попозже, это всё тоже актуально; разглядел я это только сейчас, но в "Короле" этого бытия мифа в современном сознании больше, - в "Мертвом отце" пространства вполне мифологические).
Сам Мертвый Отец - фигура не то что мифическая, а будто целиком миф. Он может иметь какие-то черты сходства и с вашим реальным отцом (с моим вот имеет, но не будем вдаваться, - вряд ли Бартелми что-то такое имел в виду), и с Ураном, возвращавшим детей в недра земли из-за страха перед ними, и с оскопившим Урана Кроносом (Хроносом / Временем), который своих детей пожирал.
Но также - Мертвый Отец может быть аллегорией линейного времени, тянущегося из прошлого в будущее через настоящее (буквально: его тянут). При этом периодически ему надоедает быть тягаемым горизонтально, он встает и убегает бесчинствовать - это обычно какая-нибудь страшная резня, которую тоже можно при желании представить аллегорий каких-то катаклизмов, которых у времени в запасе бывает много (ледниковые периоды и прочая погода, приводящая к вымиранию целых видов и экосистем, например). Сильно не факт, что Бартелми имел в виду именно это.
Это только один из возможных фокусов чтения книжки, и вот так я её прочитал сейчас.
А диалоги Джули и Эммы при том напомнили разнообразные практики дадаистов и сюрреалистов, и с этой стороны в книге тоже можно много чего раскопать.
Но главное - это просто очень хорошая книжка, и смешная, и очень трагическая (тут тоже многое зависит от фокуса и от отношения, которое сформируется к М. О. - мне вот его было очень жалко; да, он неприятный и мудаковатый зануда, но он "наш" зануда и вот-вот он закончится). И "понимать" её можно очень по-разному, и, скорее всего, любое понимание при должной любви к этому тексту будет правильным и интересным, а какого-то единственно верного Бартелми не подразумевал. Все мы в курсе, что бывает, когда какое-то понимание мифа пытаются выдать за единственное, абсолютное и окончательное. Ну нафиг.
Читать далее
18
701
Аноним2 ноября 2017 г.
Закон, власть и наставление сыновьям от Дональда Бартелми
Будь я Томасом Пинчоном, то ограничился бы теми же словами, которые составляли подавляющую часть его дружеского отклика на роман Ричарда Фариньи.
"Это ох...ительно".
Но я, к сожалению для себя, не Пинчон, потому мое "ох...ительно" довольно скудное на оттенки и смыслы.
Ведь зачем пишутся отзывы/рецензии/очерки о книгах? Чтобы структурировать свой опыт и/или подменить этим текстом опыт чтения и перечитывания книги. А Бартелми, ровно так же как Пинчон, Делилло или Берроуз - писатели, опыт чтения которых никогда на сравнится с опытом писания о них. Ведь каждый из них в той или иной мере не заточен под воспроизведение в виде хлесткого афоризма или строгого морального утверждения, которые обычно выдаются на вопрос "В чем смысл книги?". И если писать рецензию на Бартелми как надо, то получится унылый тухляк.
Каждый текст Бартелми (ну ладно, те что я читал) специально сделан и собран так, чтобы его чтение было подлинным приключением: языковым, смысловым, философским и культурным. Каждая попытка выстроить их смысл в виде трехактовой трагедии, где в конце под аплодисменты публики появляется Мораль, Смысл и Тема (всадники армагеддона из школьной программы по литературе) обречена на неудачу. И это не потому что "каждый увидит в романе что-то своё", х...й там плавал.
Бартелми вполне комфортно чувствует себя в штанах Джойса и рубашке Беккета. От первого у него эпифания как цель, где встречаются намеки автора и восприятие читателя, а из них рождается смысл. От Беккета письмо, в котором каждая ситуация дана как есть. Если у позднего Беккета то знаменитое fail означает сразу все возможные дефиниции из словаря, то у Бартелми каждый анекдот и каламбур означает сами отношения, что в них выстраиваются. Отдельные слова здесь не важны, важно то, какие связи они создают.
Поэтому писатели подобные Бартелми - это подлинные представители литературы и того чуда, которое она приносит. Намерение "Мертвого отца" достаточно понятное и прозрачное, просто попытка выразить его иначе чем это сделал Бартелми обречена на неудачу. Для этого автор такого конспекта должен быть умнее чем сам писатель, либо какая-то часть намерений будет отсечена, а это преступление против литературы и мира вообще. С легкостью можно придумать сотню-другую интерпретаций фигуры Мертвого Отца, задействовав весь арсенал культурной мысли, но только той невероятной элегантности, что есть в этом простом образе, никакой расшифровке не достичь.
Можно сказать, что эта книга о Законе. Представим себе двух странников у Врат Закона - один терпеливо ждет у входа и медитирует, а второй рыскает по округе, записывает разговорчики двух мужиков с алебардами, которые стоят у этих Врат, слышит как выносят пьяное начальство и травят анекдоты за стенами. Первый - Кафка, второй - Бартелми.
Вот кто назначил Мертвого Отца именно Мертвым и именно Отцом? Он сам? Его странная свита, которая тащит эту сущность? Ответ не важен. Как и в "Короле", где Артур прямо указывал на сущность власти - удержать внутреннее внутри, "Мертвый отец" упрямо держит свою сущность внутри себя и не дает никаких возможностей понять её, кроме как в процессе чтения.
Читать далее
15
977

Все рецензии

Цитаты

Аноним2 мая 2017 г.
Все готовы к большим танцам?
Как можно устраивать танцы всего с двумя женщинами?
Женщинам просто придется танцевать в два раза сильнее.
6
360
Аноним2 мая 2017 г.
Потому что ты старый пердун, сказала она, а старые пердуны должны быть исключительно чисты языком, дабы смягчать отвратительность своего старопердунства.
6
405
Аноним13 марта 2017 г.
Это сделает из него человека, сказал он. Наш марш. Я не согласился. Но трудно отказывать кому-то в том, что сделает из кого-то, по его мнению, человека.
5
196