Меня зовут Люси Бартон

А тот, кто использует свои профессиональные знания для того, чтобы унижать других, ну что же, такая особа просто кусок дерьма.

На самом деле безжалостность, как мне кажется, начинается с того, что хватаешь себя за шиворот и говоришь: это я, и я не поеду туда, куда не хочется - в Эмгаш, Иллинойс. И я не стану продолжать этот брак, раз мне этого не хочется. Я схвачу себя за шиворот и заставлю идти вперёд по жизни - слепая, как летучая мышь, - но только вперёд! Думаю, это и есть безжалостность.

«У вас будет всего одна история, - сказала она. - Вы будете писать вашу единственную историю много раз, по-разному. Никогда не беспокойтесь об истории. Она у вас всего одна»

Мы пятеро были нездоровой семьёй, но теперь я осознала, как крепко оплелись наши корни вокруг сердца каждого из нас.

Когда я росла, то обходилась малым. Я могла назвать своим только содержание собственной головы.

Это история о матери, которая любит свою дочь. Недостаточно любит. Потому что все мы любим недостаточно.

Никогда не беспокойтесь об истории.Она у вас всего одна.

И вот отчего мне грустно: прекрасная и правдивая фраза используется так часто, что становится избитой.

Я очень мало знаю о детстве моей матери. Пожалуй, это не так уж необычно, и многие мало что знают о детстве родителей. Я имею в виду – по-настоящему. Сейчас возник большой интерес к родословной, а это означает имена, места, фотографии и официальные записи. Но как же мы можем узнать, какова была повседневная жизнь (если наступит момент, когда это будет нам небезразлично)?

В Нью-Йорке я вижу детей, плачущих от усталости, а иногда просто от злости. Но изредка я вижу ребёнка, плачущего от глубочайшего отчаяния, и думаю о том, что это один из самых правдивых звуков, которые может издавать ребенок.