Первая линия

Компот варить не научился, а туда же, человечество спасть.

Такое уж дело печаль: удовольствия от неё никакого, а времени и сил отнимает так много, что на другие дела почти ничего не остаётся.

Она, конечно, боялась, но желание понемногу становилось сильнее страха. И вот это было по-настоящему ужасно – обнаружить, что внутри тебя живет своей жизнью некое причудливое желание, которое не подчиняется ни воле, ни рассудку, можно сказать, само себя хочет, не интересуясь твоим мнением на сей счет. Ей, с детства избалованной чужим повиновением, было очень непросто смириться с непокорностью, пусть даже собственной. Особенно собственной.

Тина в общем не против, просто она не очень «за».

Время было не властно над Головой, она пылилась в подвале дома и тосковала от одиночества и не востребованности, как рок-звезда на пенсии.

　— Я случилось! — тоненько взвизгивает оно. — Я у тебя случилось!

　　— Усраться можно, — вздыхаю. — И что теперь?

Все, что выходит за пределы нашего понимания, проще назвать глупостью, чем попытаться осмыслить

Сейчас 8.45 утра по Гринвичу.День только начался. В жизни всегда есть место страху. И, соответственно, подвигу.

Так вполне могло бы продолжаться до сих пор, если бы однажды в распахнутое окно Небесной Канцелярии не влетела стрекоза.

Потом уже, задним числом, стало хорошим тоном утверждать, будто это была не простая стрекоза, а вовсе даже устрашающее воплощение Царицы Хаоса, или же особо секретная ипостась ее верного рыцаря, Безымянного Огненного Демона, который сам по себе не добр и не зол, зато, как известно, горяч и готов на все ради своей взбалмошной подружки.

Нынешние девочки никуда не годятся, потому что их воспитывают как прислугу. Вот меня воспитывали как принцессу, но теперь так не заведено.