Слово и дело. Книга 1. Царица престрашного зраку

-Может, Людольф, ты желаешь получить губернию?
-Но я не знаю русского языка, чтобы управлять ею.
-Тут нужна палка, а не язык.

Грех мужества и оскорбленной невинности можно прикрыть лишь розами Гименея.

Русский, да еще умный, таких опасаться надобно.

Ежели собирать о человеке все, что он намолотил с возраста нежного до волос седых, так подобных блёвов у каждого из нас немало сыскать мочно…

Щука умерла, да зубы остались…Кого надо – за глотку хватим!

Короли токмо жрать да гадить способны. После них одна нечисть да остуда. А после поэтов вечность бывает нетленна, ибо художник всегда выше любого королевуса!

Не мне одному бесчестье выпало. Ныне русскому человеку погибель идет. Одна сволочь округ престола царского крутится, а русскому не выбиться…

Иной час и королем быть не надобно.

Што королевус, што собака тебе – един хрен: алчна смерть всех пожирает: О господи! На што живем? На што мучаемся? На што страдаем?..

Вот оно – флота офицерство: крепкие шеи, бритые затылки.