Две твердыни. Возвращение государя

Вы знаете: я – дочь Элронда. Когда настанет его час отправиться в Серебристую Гавань, я не буду сопровождать его. Мой выбор сделан. Я остаюсь с людьми на радость или горе, как некогда осталась Лучиэнь. Так вот, я дарю вам мое право отправиться в Серебристую Гавань вместо меня, конечно, если таково будет ваше желание, славный Хранитель.

Многим хочется знать заранее, что подадут к столу; а тем, кто готовил пир, хочется сохранить блюдо в секрете. Удивление радости не помеха.

-Конечно, когда-нибудь все кончается, - говорил Арагорн, - но я просил бы вас задержаться здесь еще ненадолго. Не настал еще конец событиям, в которых все вы приняли участие. Близится день, которого я ждал долгие годы, и встретить его мне хотелось бы в окружении друзей.

Из Великого Моря пришел я в Средиземье. Здесь буду жить я и мои наследники до скончания мира.

Хоббиты большие друзья с нашим Эльфинитом. А уж он-то как хорош! В обращении не очень ласков, знаешь ли, но сердце у него золотое. И он исцеляет одним прикосновением.

Говоря Фарамир внимательно вглядывался в черты её благородного лица, всё больше проникаясь жалостью к этому прекрасному и печальному воину степей.
А Эовин смотрела на Правителя, теряясь от нежности в его глазах, совершенно несвойственной Всадникам Рохана, и вместе с тем прекрасно видела, что ни одному из рохирримов не выстоять в поединке с этим благородным рыцарем.

-Начать войну хватит и одного врага, - сверкнула глазами Эовин. – Те, кто не обзавелся своими мечами, падут под ударами чужих. По-твоему, народ Гондора должен был собирать лечебные травки, пока Темный Властелин собирает армии? Здоровое тело – это ещё не всё, а гибель на поле боя – не обязательно беда. Если бы у меня был выбор, в этот темный час я без колебаний выбрала бы последнее.

Слишком мало надежды осталось у тех, кто от каждого нового утра ожидал удара судьбы.

Смеялись многие, но кое-кто и плакал тоже, а светлый голос менестреля звучал как серебро, и все затихли, слушая. Он пел то на эльфийском, то на Всеобщем, и сердца слушателей переполнялись страданием высочайшего наслаждения; песня увела их за собой в страну, где горе и счастье сливаются вместе и где слезы скорби превращаются в чистое вино блаженства.

-Я рад, что ты признал Странника, - ответил Арагорн. – Далековато отсюда до Брыля, где я так тебе не понравился. Долго пришлось идти к сегодняшнему дню, но ваш путь был самым мрачным.