Ваша оценкаРецензии
Аноним21 марта 2014 г.Читать далееОчень сложно писать отзывы на книги Вулфа. Не потому или не только потому что он - один из моих самых любимых писателей, но и потому что невозможно объять необъятное, вкратце описать в простых человеческих словах все то, что вмещают в себе книги Вулфа. Он и сам внешне похож на свои произведения - огромный, мощный и при этом поразительно человечный. Вулф - исполинский художник, творец, широкими мазками наносящий краски на холост, при этом умудряющийся одним таким мазком создать на удивление детальную картину. Казалось бы, он пишет для себя, исписывая тысячи страниц, не стесняется повторяться, он преспокойно может зацепиться за одно слово (чаще всего прилагательное) и добавлять его в одном абзаце бесчисленное количество раз, будто не замечая, как это бросается в глаза. И это после тщательной редактуры Максвелла Перкинса, который существенно сократил объем романа. Но по мере чтения все лучше начинаешь осознавать, что Вулф делает все это не по недосмотру и не из стилистического равнодушия, а наоборот - вполне сознательно. Эти бесчисленные повторения, частое упоминание героев не по имени, а просто - The boy, the man, добавляют роману поистине эпический размах, превращая полу-автобиографическую историю одного человека и его семьи в широкомасштабную картину всего человечества. С одной стороны, Вулф подчеркивает, что он пишет об Америке и об американцах (чего стоит финальное возвращение на родину - в то время, как такое количество соотечественников предпочитало жить и творить в Париже), но при этом размах у него общечеловеческий, ведь внутренняя ярость, неутолимая жажда - знаний, любви, путешествий, недостижимых стремлений (именно поэтому так хочется бросить вызов себе, всему миру, всей истории и стремиться вместить в себе все, достичь невозможного) - это то, что по мнению Вулфа делает человека Художником. Недаром подзаголовок книги - A Legend of Man's Hunger in His Youth, и недаром этапы жизни Юджина Ганта (и параллельно его отца - начиная еще с "Взгляни на дом свой, ангел") проходят под знаком архетипичных героев, в том числе Ореста и Фауста. Недаром некоторые герои приобретают черты библейских пророков.
Стоит отдельно отметить удивительный поэтичный язык Вулфа - здесь он мне кажется еще более эмоциональным и красивым, чем в "Взгляни на дом свой, ангел".
А в довершение хочется просто процитировать отрывок из рассказа Брэдбери "О скитаньях вечных и о Земле", в котором сказано все.
человек, созданный для того, чтобы писать о великом, о Времени и Пространстве, о галактиках и космической войне, о метеорах и планетах. Он любил и описывал все вот в таком роде, величественное и грозное.- Смотрите, - сказал он наконец, - вот книга, ее написал исполин, который родился в Эшвиле, штат Северная Каролина, в тысяча девятисотом году. Он давно уже обратился в прах, а когда-то написал четыре огромных романа. Он был как ураган. Он вздымал горы и вбирал в себя вихри. Пятнадцатого сентября тысяча девятьсот тридцать восьмого года он умер в Балтиморе, в больнице Джона Хопкинса, от древней страшной болезни -- пневмонии, после него остался чемодан, набитый рукописями, и все написаны карандашом.
Собравшиеся посмотрели на книгу.
"Взгляни на дом свой, ангел".
Старик Филд выложил на стол еще три книги: "О времени и о реке", "Паутина и скала", "Домой возврат- Их написал Томас Вулф, - сказал он. -- Три столетия он покоится в земле Северной Каролины.
17905
Аноним3 ноября 2018 г.Одиссея одного американца
Читать далееЭто роман, который я ждал, в который верил, потому как и прежние романы Томаса Вулфа, переведённые на русский, меня не подвели. "О времени..." вышел не отдельным изданием, а в двух книгах в составе собрания сочинений. Пришлось покупать всё собрание ради двух томов. У издания, выпущенного в серии "Библиотека зарубежной классики", сразу несколько хозяев: тут и библиотека "Огонёк", памятная по советским годам, издательство "Терра", книжный клуб "Книговек"... Немного насторожило титульное заглавие романа - О времени и реке". Сколько себя помню, всё время по-русски звучало "О времени и о реке". Тем более, что тут же, на следующей странице, в посвящении самого Томаса Вулфа сообщается "О времени и о реке". Ну ладно, мелкий недочёт, всякое бывает, идём дальше... И вот тут начинается самое интересное. Читаешь Томаса Вулфа, хорошо знакомого по другим его произведениям, и спотыкаешься о какие-то языковые несуразности, пока, наконец, не догадываешься, что всё дело в переводе. Эти постоянные "поднял свою руку", "закурил свою сигару", "поднял свою голову", "передвинул свою ногу" начинают потихоньку выводить из себя, а когда натыкаешься на фразу, как он поехал в "свояй университет" (именно "свояй"), наконец-то понимаешь, то читаешь какой-то не выверенный ученический перевод, уснащённый к тому же обильным количеством ошибок и опечаток. В общем, идёт явный брак, но ты терпишь (у семи издательств, как у семи нянек дитя без глазу), и в конце концов происходит чудо, происходит оно где-то ближе к концу первого тома: исчезают вдруг все опечатки, речь становится вменяемой, и начинается Томас Вулф... Во всём этом может быть ещё одна особенность: у тебя как бы на глазах рождается большой роман - из мучений, неуверенности в себе, в стиле, в том, о чём рассказываешь, а потом и автор, научившись, приноравливается, и ты к нему привыкаешь... Но, возможно, я это себе так придумал, чтобы не замечать плохого... Второй том уже заставляет полностью забыть о шероховатостях первого. В итоге мы получаем могучую, сильную и ни на что непохожую книгу, которая движется от одной сцены к другой. Прекрасно, с иронией, описан период преподавания Юджина Ганта в университете. Нельзя забыть смерть отца и сцену с негром в тюремной камере (тогда ещё были негры). Потом Европа, Франция, период странной дружбы и отношений... Это жизнь в ощущениях и впечатлениях, рассказ об ошибках, которые мы совершаем, обретениях и потерях. Для меня этот роман несомненное событие года.
10868- Аноним11 августа 2018 г.
Стояли звери около двери...
Читать далееКалейдоскоп событий, лиц, встреч, прощаний, мест; история человека, ищущего и не могущего найти дверь... куда? в какие пространства и времена? разлад души и тела, водоворот мыслей и впечатлений. Почему-то вспомнился и Джимми Моррисон, вдохновленный некогда строками Уильяма Блэйка: "Есть ведомое и есть неведомое, а между ними - двери..." Автор явно ориентировался на упомянутую в тексте книгу Джойса "Улисс", о чем свидетельствуют и заголовки частей, относящие нас к тем же греческим эпическим героям. Человеку, который привык к традиционному сюжету, в котором все фигуры расставлены по местам, а все ружья рано или поздно стреляют, трудно будет смириться с аморфностью текста, в котором главное - не события, а мысли, чувства и впечатления.
7601