Хочу иметь у себя в бумажном варианте.
- 26 книг
Ваша оценка2
(1)
Virginia Woolf Collection: Includes Her Greatest Works -- Mrs. Dalloway, Orlando, to the Lighthouse, a Room of One's Own
Рейтинг LiveLib
2,0
1 оценка
- 50%
- 40%
- 30%
- 2100%
- 10%
Ваша оценкаПрочитали 1Хотят прочитать 2
Рецензии
Anastasia24610 октября 2024 г."Вы замечали, сколько публикуется в год книг о женщинах? А сколько из них написано мужчинами? Вы понимаете, что, возможно, являетесь самым обсуждаемым животным на земле?"
Женщины просидели взаперти миллионы лет, и стены уже так пропитались их творческой силой, что кирпичи и известь не вмещают ее – теперь она выплеснется на перья, кисти, политику и торговлю. Но эта творческая сила отличается от мужской. Бесконечно жаль, если она угаснет или исчезнет...Читать далееГлядя на портрет юной Вирджинии, меньше всего думаю о бунтарке, а ведь именно ею и была эта красивая женщина со стальным стержнем внутри - бунтаркой в жизни, бунтаркой в литературе, учившая жизнью, примером, творчеством, наглядно показавшая, что место женщины не только у плиты.
Оттого, наверно, таким ярким, вдохновенным, мотивирующим получилось представленное эссе - "Своя комната", в котором со всей ясностью Вулф изложила свои принципы и взгляды, свои убеждения на тему "Женщины и литература". Обширная тема ее исследования, пожалуй, поддалась бы не всякому писателю-мужчине. слишком о многом хочется рассказать в связи с нею: как изображали женщин в литературе на протяжении веков и была ли в этом хоть горстка правды, чем женские книги отличаются от мужских, почему женщинам сложнее писать и многое другое.
Бездонная тема, в которой, кажется, можно утонуть, но только не Вирджинии - книга получилась насыщенной, но емкой, провокационной, ироничной, умной и, черт возьми, жизненной и правдивой. Мы сколь угодно долго можем рассуждать о наступившем равноправии мужчин и женщин, но отчего-то женских имен - громких и влиятельных - в литературе мы не слышим. Мы с нетерпением ждем выхода очередной книги Пелевина или Кинга, а где женские имена? В нулевые, правда, это место ненадолго заняла литературная мама Гарри Поттера - выход новой книги о мальчике-волшебнике всегда становился сенсацией, а сейчас-то кто? Вот так навскидку на ум ничего и не придет. Мы говорим о равноправии, но искренне удивляемся, если где-то президентом выбирают женщину...
Вулф, эта искренняя и наблюдательная женщина, опередила время, заявив тогда, в 1929-м, о том, до чего многие доходят только сейчас. Она уже тогда, в 20-е, сподвигала женщин на творчество, на смелость заявлять о себе. Не знаю, насколько тогда это у нее получилось, но странным образом ее слова звучат актуально и поныне:
Когда речь заходит о книгах, сложно прилепить к ним ярлыки так, чтобы они тут же не отвалились. В литературных рецензиях как нельзя лучше отражаются тяготы суждения. Одну и ту же книгу называют "великой" и "никудышной". Похвала и критика ничего не значат. Как бы приятно ни было раздавать оценки, это одно из самых бессмысленных занятий на свете, а подчинение оценщикам есть рабское поведение. Имеет значение лишь то, что вы пишете, о чем хотите, а будет это важно несколько часов или веков спустя – неизвестно. Но если вы жертвуете хоть малейшим оттенком, хоть волоском с головы своего воображения, покоряясь какому-то Директору с серебряным горшком в руках или профессору с линейкой в кармане, – вы совершаете настоящее предательство, и самые страшные жертвы – богатством или добродетелью – покажутся в сравнении лишь комариным укусом.Она учила быть собой, никого и ничего не бояться, открыто выражать свои мысли, не оправдываться отсутствием времени или способностей. Она вообще говорила, что женщине для того, чтобы писать, нужны лишь две вещи: деньги своя комната. Фраза, брошенная в самом начале эссе, признаюсь, меня изрядно шокировала. Писательница была мне знакома до этого момента по ее потрясающим романам "Орландо" и "Миссис Дэллоуэй". Я усмехнулась, прочитав эту парадоксальную сентенцию. Мне-то казалось, что, по крайней мере, еще нужен минимум писательских способностей, умение рассказывать истории и прочее. По итогам прочтения права оказалась она - не я. Просто она действительно любит шокировать благопорядочную публику, и книги не исключение. Своего она добилась - внимание мое после прочтения той фразы было неустанно приковано лишь к ее эссе, к поиску доказательств того тезиса в тексте самой книги. Она завлекла неоднозначным своим утверждением, а после погрузила в необычайной красоты текст, переливающийся выразительными метафорами, красочными эпитетами, неожиданными сравнениями и едкой иронией. Странное дело: вспоминая остроумных писателей, мы в первую очередь называем Оскара Уайльда; говоря о красивом слоге - Набокова или Пруста, а ведь все перечисленное умело соединяла в себе та самая Вулф. В этом сразу же можно убедиться, открыв ее эссе. Редко встретишь женщин-писателей, богато одаренных чувством юмора, вот Вирджинии с этим точно повезло. Ее едкие фразочки смешили меня весь вчерашний вечер - другое дело, что смех этот часто сквозь слезы, я ж говорю: жизненная книжка...
В последнее время что-то увлекают меня руководства для писателей от самих известных мастеров слова. В каком-то отношении таким же руководством для начинающих авторов-женщин можно назвать и эссе Вулф. Порою нам нужны не конкретные советы по сюжету, разработке персонажей и прочему, а вдохновляющее напутствие, зачем мы должны писать и почему мы не должны бояться этого делать. Возможно, другим писателям-женщинам я бы не поверила (за исключением разве что Айн Рэнд), а вот Вулф верю, с ее категоричностью, резкостью к концу книги даже примирилась - талантливому человеку прощаешь многое.
И если она говорит, что стремиться нужно не только к духовному росту, но и к материальному обогащению, и что последнее как раз-таки и поможет вам в творчестве (обычно ведь этот вопрос деликатно обходят стороной), то ей тоже веришь:
Нельзя выразиться более прямолинейно. "У неимущего поэта нет ни малейших шансов выжить – не было их и двести лет назад", "у английского ребенка из бедной семьи не больше шансов обрести интеллектуальную свободу, необходимую для становления великого писателя, чем у сына афинского раба". Вот и всё. Интеллектуальная свобода зависит от материальных факторов. Для творчества необходима интеллектуальная свобода. А женщины всегда жили в нищете: не только последние двести лет, а с самого начала времен. У женщин было меньше интеллектуальной свободы, чем у сыновей афинских рабов. Таким образом, у женщин не было ни малейшего шанса создавать литературу. Вот почему я так настаиваю на важности дохода и собственной комнаты.Возможно, грубовато, но ведь правда же?..
Она до ужаса прямолинейна в своем эссе, не стесняется обвинять в отсутствии вкуса или стиля своих же коллег по перу (даже Шарлотте Бронте от нее достается), но это не выглядит оголтелыми нападками или завистью к чужому таланту. Просто Вулф за справедливость и привыкла называть вещи своими именами. Да, порою ее заносит в своих размышлениях. Улыбаешься и читаешь дальше. А со многим тем не менее соглашаешься.
Она, подобно хирургу, делает на миг больно, чтобы потом стало хорошо, вскрывает язвы и нарывы, но исключительно с благой целью:
Как еще убедить вас заняться делом? Молодые женщины, скажу я, прошу внимания, начинается заключение. На мой взгляд, вы удивительно невежественны. Вы ни разу не сделали ни одного мало-мальски важного открытия. Вы не низвергали империи, не возглавляли идущие в бой армии. Вы не написали ни одной шекспировской пьесы и не наставили варварское племя на истинный путь к цивилизации. В чем ваши оправдания?Хороших книг много не бывает. Книги - это и средство самовыражения, это и средство улучшения мира: сделать его чуточку добрее, прекраснее, справедливее. А потому и призывает представительниц своего пола создавать и творить: "Поэтому я прошу вас писать книги, так как считаю, что это принесет пользу и вам, и всему миру". Она обращается в эссе ко всем незримым сестрам на планете, в том числе и к нам, живущим уже в двадцать первом веке. Она вдохновляюще рассказывает том, чего стоило женщинам пробиться на литературную сцену. Они это в какой-то мере сделали для нас! Разве было просто сестрам Бронте или Джейн Остен? Жорж Санд или Джорджу Эллиоту, которые были вынуждены скрываться под мужскими псевдонимами, чтобы их напечатали?.. Они протоптали эту дорожку для будущих поколений - юных и зрелых, красивых, нежных, ранимых, целеустремленных. И было бы глупо сейчас не пользоваться плодами их деятельности... Глупо оправдываться, что нет времени или идей (прочтите Кинга, Бредбери или Воннегута - они подскажут, где брать идеи. Спойлер: везде), что нет таланта, что это не приносит денег... Она живо и в красках напоминает о тяжелой судьбе женщин которым когда-то было отказано даже в праве на образование, не то что на создание собственных книг!
Безумно понравились ее мысли насчет андрогинности ума (я так понимаю. мысли эти позднее войдут в ее знаменитый роман "Ордандо") - перестаньте обращаться лишь к своей женской сущности. Не копируйте мужской стиль, но думайте иногда и с других позиций.
Она учила женщин - современниц и потомков - быть сильными. А вот у самой не получилось: 28 марта 1941, оставив прощальное письмо мужу Леонарду, Вирджиния утопилась в реке Оуз неподалеку от их загородного дома в Сассексе. Хотя... может, в этом тоже была ее сила? Уходить надо вовремя, пока ты можешь дать что-то этому миру, пока твое существование не стало бессмысленным прозябанием...
Неоднозначная книга, к которой сложно подойти с единой меркой. Шокирующая. Громкая (и опять, опять не вяжется у меня ее творчество с ее обликом - нежной феи из какой-то сказки. Я гляжу на портрет и представляю поэтессу, тихим голосом шепчущую трогательные строки о любви. Я смотрю на ее фотокарточку вновь и вспоминаю, что это именно она написала столь вдохновляющий памфлет в защиту женщин, в том числе от самих себя, намеренно губящих свой талант). Саркастическая. И точно полезная для всех женщин: мы часто недооцениваем себя и собственные способности, не только в творчестве. Вулф попыталась уверить нас в обратном: мы достойны и мы можем. Нам же осталось попытаться принять все сказанное ею: пока - на веру, а дальше по обстоятельствам.
2582,2K- Anastasia24625 марта 2020 г.
"Жизнь - как сад, где, петляя, заглохшие тропы бегут к неведомым уголкам"
Читать далееКниги, подобно людям, порой открываются с неожиданной стороны; раскрываются не сразу, а постепенно; обдают холодом при первой встрече, зато потом становятся верными друзьями..."Миссис Дэллоуэй" с первых строк и с первой же страницы очаровывает своим языком - тонким, изящным слогом, витиеватыми (но не вычурными!) фразами; затем - атмосферой, такой же воздушной и лёгкой, как язык. На читателей обрушивается поток сознания главной героини (кто это, думаю, понятно из заглавия книги), но ощущение как в тумане - ничего не понятно, действия почти не происходит; это созерцание красоты жизни, это воспоминания о прошлом. Настоящее слишком зыбко, неопределенно...
В настоящем - пришедшая на смену молодости зрелость (Клариссе Дэллоуэй 51 год), муж, добрый, верный, но совершенно лишенный амбиций, Ричард, 18-летняя дочь Элизабет с ее надеждами и порывами юности, подруга дочери, чересчур религиозная мисс Килман, леди Брутн, чересчур активная для женщины, влюбленная (по слухам) в Ричарда....Жизнь вроде бы налажена, но отчего так часто мыслями она уносится в далекое (лет тридцать назад) прошлое, дни беспечной юности, наполненные первой любовью, первыми радостями и первыми разочарованиями...
И - надо ж такому случиться - прошлое порою склонно материализовываться, неожиданно и, пожалуй, что и неприятно...(Как же мне нравится строчка из стихотворения Андрея Вознесенского: "Не возвращайтесь к былым возлюбленным, Былых возлюбленных на свете нет...". Вот действительно мудрые слова...) В жизни нашей героини неожиданно возникает 53-летний Питер Уолш, приехавший из Индии. Кларисса когда-то отказала Питеру и вышла замуж за Ричарда...Вроде бы жизнь сложилась удачно, но отчего так "сердце растревожено", отчего она смотрит на мужа словно другими глазами, отчего сомнения одолевают своей назойливостью, отчего она ходит сама не своя и ее так безмерно раздражают люди....И даже приемы, полные влиятельных людей, ее уже не радуют...
И вот наконец-то появляется что-то похожее на действие, но это не важно: ты уже захвачен переплетениями этих судеб, переживаниями героев (Питер тоже переживает, по-своему...) и удивительными совпадениями в жизни (вот как, как судьба сводит и влюбляет настолько непохожих людей...)
"Женщинам вообще, подумал он, не понять, что такое любовь. Им не понять, что значит она для мужчины".
Еще одна прекрасная линия в книге (и тоже о любви, правда. очень своеобразной): отношения двух супругов. Септимуса и Реции. Он вернулся с войны с одним "увечьем": он ничего не чувствует; не чувствует страданий своей молодой жены, окружающих людей, он равнодушен к миру (да и к себе тоже, если честно; хотя его часто обвиняют в эгоизме, эгоизма там совсем нет, есть лишь глобальная разочарованность во всем). Жена очень хочет родить ребеночка (они женаты уже пять лет), а он нет. Насмотревшись на ужасы на войне, он не хочет приводить светлое и чистое существо в этот грязный мир. И нам, читателям, это сразу становится понятно, но вот жене же не объяснишь, молодой женщине, совсем девушке, которой природой заложено быть матерью...
"Жена плакала, а он ничего не чувствовал; только каждый раз, когда она всхлипывала - тихо, горько, отчаянно - он ещё чуть-чуть глубже проваливался в пропасть". (Вот разве ничего не чувствующий мужчина будет так переживать из-за женских слез? Мне почему-то наоборот в глаза сразу бросилась сверхчувствительность его натуры, хоть он это и упорно отрицает: "Стоит зазеваться и человеческая природа тебя одолеет. Беспощадна человеческая природа"...Словно хочет казаться грубее, холоднее, отстраненнее, нежели он есть на самом деле; но ведь суть не скроешь...)
И это грустно, щемящее повествование, когда человек не может объяснить свою позицию, он слишком добр, он готов уступить, он хочет снова стать нормальным. Но что значит быть нормальным в глазах общества? Быть как все? Где же уникальность и неповторимость каждой человеческой личности? И Септимуса начинают лечить (видимо, от депрессии, невроза, эгоизма...) А по мне, так это совершенно нормальный адекватный мужчина, чересчур много повидавший в жизни, причем повидавший плохого и трагического. Картина мира у каждого своя. Кому-то повезло больше, кому-то чуточку меньше, но это же не повод обвинять другого человека в ненормальности!
Неприятно поразил в этой книге образ мисс Килман. Автор хочет выставить ее читателям как истую христианку, защищающую добродетель, но разве может быть действительно верующий человек быть таким озлобленным?...
Удивила и порадовала Элизабет: похоже, ум и чувство прекрасного ей перешли от матери) Молодая симпатичная, она ужасно ненавидит комплименты и ценит больше внутреннее, а не внешнее; она также, как и мать, умеет радоваться жизни и замечать ее красоту, ценить ее мгновения (редкий дар)
"У нее дар, чисто женский дар создавать вокруг себя свой собственный мир, где бы она ни оказалась".
Прекрасный роман; возможно, не совсем простое чтение поначалу, но только лишь поначалу) Книга, которая (кто знает:) научит воспринимать красоту настоящего и избавит от желания постоянно возвращаться мыслями в прошлое - зачем это делать, если в мире столько интересного (мест, людей, книг, музыки, неожиданных встреч и еще менее ожидаемых поступков, странных и удивительных признаний, волшебных открытий), и даже не только во внешнем мире, сколько еще неразгаданных чудес в нас самих, в нашем внутреннем мире, всего-то и надо - порой остановиться в этом беге жизни и задуматься о чем-то важном, сокровенном...
5/5, для меня открытие Вирджинии Вулф состоялось еще два года назад - это был роман "Орландо". И я уж думала, что ничто не может меня более поразить из ее творчества (настолько это был необычный роман:), но, видимо, ошибалась: книга "Миссис Дэллоуэй" меня поразила своей красотой и глубиной....
2288,2K - Jusinda27 сентября 2012 г.Она уверяла, что Хью Уитбред, именно Хью (вон он там, старый друг, занят беседой с португальским послом) поцеловал ее в курительной в наказание, когда она потребовала избирательного права для женщин, вот тебе и «неужто», он же пошляк, сказала она.Читать далее
Ох.
Что же это вообще такое было?Невыносимо трудно читать первые страниц 20-30, слова вьются, вьются замысловатыми кружевами, строчки запутываются и цепляются друг за друга, от нагромождения повторов и тяжеловесности текста начинает ощутимо кружиться голова, и думаешь – да боже мой, да зачем же я это читаю…
И вдруг.
Неожиданно, без предупреждения, словно окно распахнули в душной комнате – больше нет книги, нет текста, нет тяжелых многоэтажных предложений. Это как картины Моне – вблизи невразумительные цветные пятна, а отойдешь на десять шагов… И вот же, прямо здесь, вокруг меня – Бонд-стрит, шумный послевоенный Лондон... «Ранний, утренний воздух; как шлепок волны; шепоток волны; чистый, знобящий и полный сюрпризов». Что-то вот-вот случится! Цветочные магазины - шпорник, душистый горошек, сирень и гвоздики, бездна гвоздик, розы; ирисы. Разноцветная толпа - шляпки, перчатки, лимонные, серые, а кто в том автомобиле виднеется за занавеской, не королева ли едет за покупками? И аэроплан кружит в небе, все кружит и кружит, выписывая непонятные буквы дымным следом….
….А у Клариссы сегодня прием, и она будет встречать гостей, стоя на лестнице. И старый друг Питер приехал из Индии, почему она тогда не пошла за него замуж? Теперь ей уже за пятьдесят, а он на шесть месяцев старше и влюблен не в нее, но все по-прежнему, она, хоть и постарела, все так же чинит платья, он все так же дурно воспитан. И они смотрят, смотрят друг на друга, словно
удар Биг-Бена, отбивающий полчаса, упал на них с особенной силой, будто рассеянный баловень стал играть без всякого смысла гантелями.
Но все уже закончилось, у нее муж и дочь, у него Дейзи - там, в Индии. И ничего не вышло бы хорошего, если бы они тогда поженились. Все закончилось, она поднялась на башню одна, а они собирают на солнышке куманику....И Питер идет по Уайтхоллу. Он еще не стар, не скис, не скукожился. Идет по Трафальгарской площади, идет по Риджентс-парку. Он идет, и от ударов Биг-Бена свинцовые круги разбегаются по воздуху. Смельчак, удалец, отважный пират, только вчера из Индии! Идет мимо несчастного Септимуса, который после войны видит жизнь словно через матовое стекло – ни вкусов, ни запахов, ни чувств. Только страх, страх, животный ужас от того, что он не способен больше чувствовать, что все краски жизни и эмоции остались там, в дымном окопе, рядом с неподвижным телом друга. «А теперь мы покончим с собой!...» А доктор говорит - с ним ничего серьезного.
…Питер идет дальше, вперед, по Мэрилебон-роуд. Он уж стар, ему уж за пятьдесят. Зачем ему жениться? Уйти бы на пенсию, уехать в Оксфорд и писать книжки. Но Лондон и слушать ничего не хочет, словно силком удерживая на своей пирушке.
И тут-то мир тебя настигает, поражает значительностью, давит восторгом, который вдруг прорывается и невыразимо облегчает все твои ссадины и раны. Это как озарение; как вспышка спички в крокусе.Так и эта книга – настигает, поражает, давит … Ныряешь в нее и тонешь, и не выплыть, не вынырнуть.
Озарение.
Вспышка.
И свинцовые круги разбегаются по воздуху.1946,9K
Цитаты
Morra10 мая 2009 г.Занятно, что, так редко получая по почте что-нибудь стоящее, мы вечно в ожидании писем.
13920,5K
nevajnokto11 марта 2014 г.Иногда ей просто хотелось остановить кого-то на улице, кого-то хорошего, доброго с виду, и сказать: "Мне плохо".
9217,8K
bezkonechno3 апреля 2013 г.Самое удивительное при влюбленности (а это была влюбленность, ведь верно?) – совершенное безразличие к окружающим.
7914,2K