
1001 книга, которую нужно прочитать
Omiana
- 1 001 книга

Ваша оценкаЖанры
Ваша оценка
Интересно, тревожные люди хоть на капельку понимают, насколько они утомительны для окружающих? Естественно речь идет не об общении со специалистом, когда человек пришел с этой проблемой решать ее, а об обычной коммуникации с дерганым, ипохондричным, направившим всю свою фантазию на водоворот негатива и отрицательности существом. Если бы они только знали, как похожи на болотную топь, трясину, всасывающую всю энергию самого человека и всех тех, кому не повезло оказаться рядом...
Джонатан Ноэль именно такая утомляющая, изматывающая, изнуряющая, обессиливающая личность. Причем на собственном подтачивании он не останавливается, накидывая сети и на тех, кто встречается на жизненном пути - даже на голубя. На своем опыте он научился тому, что на людей нельзя полагаться, что жить можно только не вступая ни с кем в близкие связи - поэтому существует мужчина отстраненно от мира, вроде как, являясь его частью, но в то же время, представляя из себя лишь оболочку, шагающую по улицам, выполняющую действия, тогда как внутри кипит работа - надумать, напредставлять, нафантазировать больше, еще больше плохих перспектив каждой мелочи. "А вдруг..."
Кажется, Патрик Зюскинд выставляет голубя, однажды залетевшего в дом к главному герою, как триггер, щелчок, заставивший Джонатана сдвинуться с места - сначала вопреки, из сопротивления гадкой птице и ее следам, а затем продолжившегося в лабиринтах сознания, когда вспоминается зависть бродяге, придумывается болезнь глаз, вызывающая расплывчатость восприятия, раздваивается личность, проявляются попеременно агрессия и суицидальные порывы. После чего наступает катарсис, в котором итог - "без других людей он не сможет жить". И тогда плевать на голубя, да и голубь исчезает без перышка, без следа...
Видимо, "Голубь" - один из художественных примеров трансформации. Один из самых тяжелых для восприятия - переплыть пропасть между, грубо говоря, затопившим пессимизмом и пониманием, что больше не страшно, потому что весь хаос мыслей, чьим олицетворением был голубь, подконтролен и подвластен человеку - он был защитой от того, что беспокоило на самом деле. И стоит лишь взглянуть на то, чего видеть не хотел - и пыль стряхнется, останется только суть.

И опять Патрик Зюскинд… :)
Ох, не люблю читать про жалких людей, а Джонатан Ноэль, герой этой повести (хотя какой он герой!) - как он жалок!
Но есть этому объяснение: в 1942 году исчезли куда-то его родители, дядя, которого он до этого не видел, прятал их с сестрой до конца войны, потом дядя отправил его на три года на военную службу, после службы опять тот же дядя потребовал, чтобы он женился. Жену Джонатан до этого не видел, но раз надо – так надо. А жена через четыре месяца родила и вскоре сбежала с каким-то торговцем овощами.
И после всех этих перипетий ему уже не надо никаких событий в жизни, никаких перемен. Так покойно: комнатка в семь с половиной квадратных метров на чердачном этаже (надежный остров!), служба в банке, где он составная, можно сказать, часть инвентаря: охранник, а вернее застывшая фигура на мраморных ступеньках перед главным порталом – «марионеточная человекоподобная машина».
И он счастлив в этом покое. Ну не то, чтобы счастлив, но его вполне устраивает такая жизнь и есть даже планы на будущее.
И тут вдруг откуда-то взялся этот голубь с глазом-шайбочкой коричневого цвета с черной точкой посередине. Это был глаз без взгляда!!!
Все!!! Размеренная жизнь Джонатана на этом кончилась…
Язык повести очень даже неплох, опять же интрига присутствует – чем все закончится, но как-то мелковато – один день жалкого человека. Хотя море чувств, мыслей и воспоминаний описаны очень хорошо, ярко.
А знаете, этот эпизод с голубем, возможно, как-то повернет его жизнь. Возможно, эта птица помогла ему преодолеть свои страхи и фобии. Ведь смог же он вернуться в свою комнату, из которой, казалось, бежал навсегда, ведь смог же он шлепать по лужам, поднимая брызги, как в детстве, когда получал от этого неописуемое удовольствие.
Но, честно, повесть оставила меня равнодушной. Разве что я продолжила знакомство с Патриком Зюскиндом.

Умеет же Патрик Зюскинд разбередить душу и старые раны, страхи. Сначала я думала, что мне ближе "Контрабас", потом поменяла оценку, таки нет, "Голубка" ближе и понятней. Язык у Зюскинда простой, это очень подкупает. Диалогов почти нет, есть множество размышлений, а ещё большее их число появляется уже после прочтения. А ещё автор как всегда мастерски препарирует человеческое бытие, и если не высмеивает его, то хотя бы даёт взглянуть на эти проблемы с другой стороны.
И что же мы видим? Всё как обычно у Зюскинда. Герой-социопат, отчасти мизантроп. Безмолвный каторжник, призванный нести бремя свой жизни с комплексами. Джонатану чуть больше 50 лет, он охранник банка, живёт в доме с консьержкой. Близких людей уже нет, но и не надо. Ему хорошо с собой наедине. Одинокий человек, который окружен страхами. Но эти страхи не вылезают на поверхность, пока непосредственно не столкнёшься в очередной раз с объектом своего страха.
И что же делать, если твой страх – это обычный уличный голубь? Тот, который залетел к тебе в комнату. Нашему герою кажется, что он сходит с ума, и, наверное, это правда. Одно дело – мысли об объекте своего страха, другое дело – столкнуться с ним. Он понимает, что не сможет вернуться в комнату, в квартиру, пока там находится этот голубь. Надо бы выпустить голубя, приоткрыв окно чуть шире! Но когда человек встречается с объектом страха, его парализует. И кажется, что этот самый голубь загадит тебе всю квартиру, раздерет тебе лицо, а ещё так и останется жить у тебя в квартире. Страшно? И внутренний голос говорит, что ты ни с чем не справишься. А потом тебе и консьержка не поможет. И целый день тебя будут преследовать неудачи. И штаны порвутся, а портниха скажет, что зашить сможет только через три недели.. А ведь можно предположить, что с этими порванными штанами, трещала по шву и вся его жизнь в этот день, ведь в доме голубь, а туда ещё нужно возвращаться, и нужно будет как-то взглянуть в лицо страху. Хуже всего, что наш герой верит в свою слабость, признаётся в ней, но ничего не может изменить, потому что от страха трясутся коленки, а жизнь летит под откос. Впрочем, я его понимаю, не до такой степени, но страх пронизывает иногда и меня.
И ведь Зюскинд показал, как зачастую люди попросту не готовы выбраться из своего привычного мира, чтобы что-то изменить, чтобы что-то сделать. Эти люди живут страхами и не могут бороться. Люди, которые не готовы расширить зону комфорта. И всё же – возможно ли избавиться от страхов? А может всё это просто бег по кругу, когда прорабатывая одну фобию, у тебя появляется другая?
И как страшно потерять уверенность в себе и уже тем более уверенность в привычном раскладе жизни. Как страшно, когда «ломается» то, что собирал по крупинкам.. Страшно, когда что-то выбивает из колеи... Даже если это что-то приносит нечто прекрасное и новое в обыденную суету сует. К новому нужно подготовиться и с новым нужно как-то жить. А изменения – это всегда прекрасно, если ты сам решился! Ведь нельзя постоянно бегать, нельзя замыться в своём привычном мире, иначе даже маленькая голубка будет казаться предвестником конца света.
P.S. А я вот боюсь крупного рогатого скота. И когда совсем недавно видела их на поле на даче без пастуха, я бежала сквозь высоченную траву, готова была плыть против течения (правда не была уверена, что они туда не станут спускаться к реке), готова была просто провалиться сквозь землю, потому что страшно, и это нельзя объяснить. Но когда я рядом увидела человека (не пастуха), то мне определённо стало легче! – умирать – так вместе! :)

Ночью была гроза. Одна из тех гроз, которые не сразу разражаются серией молний и ударов грома, а медлят и долго копят силу.

Но потом, когда он снова вернулся на свой пост, в нем угасла и эта злость, последний личный импульс. И пока он механически взбирался на третью ступень, иссяк остаток ненависти, и наверху его глаза уже не источали ни яда, ни сарказма и глядели вниз на улицу тупо и безразлично.

Но он не сделал ничего, слава богу, ничего. Он не выстрелил ни в небо, ни в кафе напротив, ни в проносившиеся мимо автомобили. Он стоял, потел и не шевелился. Ибо та же сила, которая возбуждала в нем и вышвыривала из его глаз фанатичную ненависть к миру, парализовала его настолько, что он не мог пошевелить ни единым мускулом, не говоря уж о том, чтобы взять в руки оружие и нажать пальцем на курок, да что там, он не был даже в состоянии покачать головой и стряхнуть с кончика носа мелкие мучительные капли пота. Эта сила заставляла его каменеть.












Другие издания


