Когда бог был кроликом

Как он вошел с едва заметным шрамом над верхней губой — результат неудачного падения на лыжном склоне — и с раной в сердце, нанесенной мужчиной по имени Дженс; мужчиной, которого он на самом деле не любил, но который занимал место в его жизни и в ночных разговорах выслушал немало его секретов.

На нем морская фуражка, а я собираюсь засмеяться, но не решаюсь, потому что он совершенно серьезен.

Я попросила таксиста остановиться на вершине холма, у старых ворот с вырезанной, заросшей мхом надписью «ТРИХЭВЕН» — той самой, которую мы впервые увидели двадцать три года назад, стоя на пороге приключения: он — с незаживающей раной в сердце, я — с робкой мечтой начать жизнь заново.

Я лежала на скамейке, дрожа от холода, и ночь лежала вместе со мной.

— Это конец главы, Элли, — только и сказала она, когда я замолчала.
Она была права. Его жизнь значила для меня больше всего на свете, и его смерть тоже, потому что после нее осталась пронзительная черная дыра, которую невозможно заполнить.

В прошлом году он перешел в частную школу, за что отцу пришлось «отдать руку и ногу», как он выражался (другую руку и ногу он берег для моего образования),..

– У меня нет друзей, – сказал он, а я опять засмеялась.
В эту игру мы уже играли, она была мне знакома.
– У меня тоже, – сказала я. – Уроды мы с тобой.

Когда дверь машины распахнулась и из нее показался отец, наша улица отозвалась характерным стуком: это разбивались упавшие на землю челюсти.

Холод оно, правда, не пропускало, но я была уверена, это не из-за качества ткани, а только потому, что холод, едва подобравшись ко мне, умирал со смеху.

- Да, - кивнул отец - Я ведь буду крестным отцом, знаете?

• Слыхал. А еще слыхал, что это вроде бы не всем нравится.
• Ну... - начал отец, но ничего больше не сказал.
• Что ж, до свидания тогда. - Почтальон развернул велосипед и поехал в другую сторону.
• Дрочила! - прокомментировала Рыжик.
• Ну ладно, ладно, - вмешалась мать.
• Сбей его, - посоветовал Артур.
• Да бросьте вы, ради бога! - возмутилась мать.