Hungerspelen: Trilogin

- По крайней мере, у вас приличные манеры, - говорит Эффи, когда мы заканчиваем главное блюдо. - Прошлогодняя пара ела всё руками, как дикари. У меня от этого совершенно пропадал аппетит.
Те двое с прошлого года были детьми из Шлака, и они никогда за всю свою жизнь не наедались досыта. Не удивительно, что правила поведения за столом не сильно их заботили...
... Что ж, пользоваться вилкой и ножом я умею. Тем не менее замечание задевает меня за живое, и до конца ужина я ем исключительно пальцами.
Потом вытираю руки о скатерть, заставляя Эффи поджать губы ещё сильнее.

Дальше происходит невероятное - то, чего я и представить себе не могла, зная, как совершенно я безразлична дистрикту.С той самой минуты, когда я встала на место Прим, что-то изменилось - я обрела ценность. И вот сначала один, потом другой, а потом почти все подносят к губам три средних пальца левой руки и протягивают её в мою сторону. Этот древний жест существует только в нашем дистрикте и используется очень редко; иногда его можно увидеть на похоронах. Он означает признательность и восхищение, им прощаются с тем, кого любят.

То что мне нужно,чтобы выжить,это не чей-то огонь,разожженный от ярости и ненависти. Во мне достаточно собственного пламени. Мне нужен весенний одуванчик, ярко-желтый,означающий возрождение вместо разрушения. Обещание, что наша жизнь может продолжаться, независимо от того, насколько страшны наши потери.Что всё может быть хорошо снова.

That what I need to survive is not Gale's fire, kindled withrage and hatred. I have plenty of fire myself. What I need is the dandelion in the spring. The bright yellow that means rebirth instead of destruction. The promise that life can go on, no matter how bad our losses. That it can be good again.