Сын

Мария была слишком большой роскошью для меня. Как фрукты вне сезона – повезло, но ненадолго.

Он, как и мой брат, – ружье, нацеленное на этот мир.

У команчей было табу на использование имени умершего прежде человека. В отличие от бледнолицых, миллионы которых зовут себя одинаково, поколение за поколением, у команчей имя человека живет и умирает вместе с ним.

... с мертвыми тягаться нельзя, они остаются идеальными и недостижимыми.

Даже в известной нам истории Полярная звезда четырежды меняла положение... но человечество упорствует в намерении жить вечно.

Тогда она принялась скупать участки. Да, она, конечно, дура, но позже это назовут женской интуицией. Хотя интуиция тут ни при чем, просто она привыкла видеть то, что у нее перед глазами, а не то, что хочется видеть.

Он никогда не видел писателей, но по его представлению писатель выглядит именно так — как будто давным-давно не мыл голову и не протирал очки.

Существует правило, которое мой брат не хотел признавать: если хоть один человек может это сделать, значит, можешь и ты. Так всегда говорил отец.

Американцы… Он позволил мыслям течь свободно. Они думали, что никто не посмеет украсть у них только потому, что они сами уже украли это у кого-то другого. Но так думают все люди: что бы ты ни получил, это досталось тебе навеки.

В этом мире нет смысла оставаться маленьким человеком.